– Ты веришь в пророчество, что вся Оквилания может затонуть, если Дарунон не получит свою жертву?
– Ну, на моей памяти ни одного пророчество не сбывалось, – откликнулся Моран. – Но если Оквилания и впрямь затонет, моей матери это будет неприятно. Она любит эту страну до сих пор. Ведь здесь она родилась.
– Морской царь мог бы уберечь от затопления родину своей супруги?
– Отцу все равно! Он бы сам охотно затопил все земли вокруг моря, кроме пустынь. Ведь там обитает древнее божество по имени Алаис, из-за которого отец стал монстром. Оно сильнее всех. Земная принцесса Лилофея внешне была похожа на Алаис. За это морской царь и выбрал ее. Проникнувшись легендами о золотых кудрях Алаис, я тоже подыскивал возлюбленную-блондинку. Но надо же! Мне понравилась брюнетка!
Моран коснулся ее кос, перевитых лентами. Впервые Дездемону не испугала его перепончатая рука.
– Никогда не думал, что полюблю брюнетку, – признался он.
– А Лилофея, наверняка, никогда не помышляла стать царицей на морском дне. Предания о том, что она собиралась сбежать от супруга назад на землю, правдивы?
– Она имела право выходить назад на берег, но не больше, чем на день. Был случай, что она задержалась в гостях дольше, чем положено. Тогда отец послал за ней послов из моря.
– Чудовищ?
– Ну, мы их так не называем. Не знаю, что произошло тогда при оквиланском дворе, но отец припугнул ее, что если она не вернется, то сможет забрать с собой на землю только половину сыновей, то есть троих, а нечетного седьмого придется разрубить надвое.
– Страшно! – Дездемона поежилась, как от холода.
– Ариана говорит, что ничего страшного в этом нет. Обе мои части остались бы жить, как близнецы. Морген не убить одним взмахом меча, пусть даже волшебного меча. Если отрубить им, скажем, клешню, то она останется ползать по дну сама по себе, будто краб. Например, если б я в качестве наказания решил лишить Кво какой-либо его конечности, то мне пришлось бы запереть ее в клетку, ведь она осталась бы жить отдельно от тела.
– Похоже, с моргенами не справиться никакими усилиями. Мы, люди, полностью в вашей власти.
– Но и нам опасно жить среди своих. Даже отец может лишь замуровать бунтарей в особой зале для наказаний. Убить их насовсем не выйдет.
– Мучатся взаперти вечно это намного страшнее, чем сразу умереть, – Дездемона ощутила, что в ней проснулся философ. И все из-за того, что она сама как-то раз примерила на себя облик волшебной русалки. Бессмертны ли русалки? Наверное, да. Ведь они тоже относятся к морскому народу.
– Главные враги отца это люди. За что-то он очень сильно ненавидит их всех. Например, меня отец собирался уничтожить первым за то, что я родился наполовину человеком. Но моя мать любила меня. Она не дала ему разделить меня мечом и вернулась в подводное царство, но следы попытки остались, если только это не врожденное уродство. Тогда легенды соврали даже мне, – Моран распахнул мантию, показав что-то похожее на шрам в том месте, где человеческая часть его тела переходила в морскую. – Легенды о том, что я был рассечен из-за легкомыслия Лилофеи, могли сформироваться из-за того, каким я родился. Тогда они не имеют ничего общего с реальностью. Я знаю лишь,, что после меня других сыновей у морского царя не было. Я младший и последний. После меня появились лишь дочери, целый сонм подводных принцесс. Мать полюбила их больше, чем всех сыновей подряд, и я почувствовал себя лишним.