– Но Рэй Суокил так не считает?
– Да. Он уверен, что мы недостаточно хорошо изучили айон, в чём я с ним согласна. Рэй убеждён, что сбор айона редимеров в дальнейшем приведёт к непредсказуемому исходу. И тогда всё запутается, станет ещё хуже. Я хочу, чтобы он ошибся, но… вспомни Луиза, – с горечью сказала Орлана. – В любом случае выбора у нас нет.
Госпожа Председатель встала и нервно зашагала вдоль стола.
– Всё это я рассказываю тебе, Максим, чтобы ты понимал, в какой мы находимся тяжёлой ситуации и какие решения мы вынуждены иногда принимать. Тебе как члену Совета нужно это знать.
Орлана замолкла, пристально глядя на Максима. Он гадал, к чему клонит женщина, и в один момент детали головоломки вдруг встали на свои места.
– «Добытчики», – прошептал Максим. – Это ваша инициатива.
– Не моя личная, – так же тихо ответила Госпожа Председатель. – Это решение всего Совета.
Глаза Максима заволокло туманом. Он вспомнил рассказ Алана: бомба, истерящие люди вокруг… ребёнок! Он резко встал, уперев ладони в стол. Орлана не шелохнулась.
– Вы с ума сошли?! – заорал Максим, прожигая её взглядом. – Вы хоть знаете, как «добытчики» это делают? Они… вы… Вы не гнушаетесь даже детьми!
– Дети не должны попадать под программу. Это был просчёт…
– Ах, программа? Просчёт?! – Он врезал кулаком по столу. Вода в стаканах пошла рябью. – Просчётом было ваше решение сделать меня советником. Я не хочу иметь ничего общего с вами!
Максим развернулся и успел сделать несколько шагов, прежде чем тихий голос Орланы остановил его:
– Максим, я тебя не отпускала. Сядь в кресло, сейчас же.
Что-то в её голосе заставило Максима повиноваться. Теперь они вновь сидели друг напротив друга.
Госпожа Председатель заговорила, и в её голосе звучала сталь:
– Громче всех о морали и этике кричат те, кому не приходится принимать сложных решений. Итак, во-первых. Больше ты не будешь повышать на меня голос. Это понятно?
– Да.
– Хорошо. – Лицо Орланы превратилось в маску. – Во-вторых, со знаниями, которыми ты теперь обладаешь, есть только два пути: в Совет либо в бессрочный анабиоз. Я не могу допустить утечки информации.
– Есть амнезиак. Обработайте меня.
– Амнезиак на тебя не подействует.
Что?
Максим выпрямился:
– Как это понимать?
– Узнаешь, если выберешь дорогу. Прямо сейчас. Подумай, я подожду.
Максим был в замешательстве. Почти вся его злость испарилась – тихий и спокойный тембр голоса Орланы действовал не хуже потока воды. И ещё то, что в глубине души Максим знал: женщина противна самой себе так же, как она сейчас была противна ему.
Удары сердца отсчитывали время. Ответ был очевиден, и Максим озвучил его: