В этом раю расцвел прекрасный тропический цветок, который ему не суждено было сорвать. Для него, Летучей Мыши, бродяги с улицы, бичу целой деревни, он недоступен. А что он будет делать, если кто-нибудь другой подойдет и протянет к ней руку? Что творилось в его душе, когда Арнольд Летукер дотронулся на катке до ее руки! Одно только воспоминание об этом лишало его самообладания. „Мне надо было помешать ему! - прошептал он. - Будет лучше, если я навсегда исчезну отсюда!"
Но скоро гнев улегся, и его сменила грусть. В густом тумане показалась серая церквушка той самой деревни, где родилась его мать и где она была погребена. А вон там, за Бухенвальдом, лежал От-тернхоф, еще несколько шагов, и он увидит высокую крышу жилого дома...
Франс был немного разочарован, когда оказалось, что на остановке его поджидает маленькая охотничья повозка барона; куда охотнее он прошелся бы до Люденхофа пешком, тем более, что дорога была так хорошо знакома ему, но он высоко оценил также и вежливость барона. Старый кучер, сидевший с вожжами в руках на облучке повозки, в которую была впряжена гнедая кобыла, был знаком Франсу.
- Я хотел бы спросить господина, он...
- Да, да, Петер, я вижу, вы должны отвезти меня в Люденхоф...
- Господин знает меня, однако я вас что-то не припомню...
- Все в порядке, Петер, - весело ответил Франс, -вы меня не знаете, пожалуй, даже и никогда не знали, ведь все это было так давно. Лучше расскажите мне немного о Люденхофе. Жив ли старый барон?
- Нет, два года назад старый барон вернулся с юга, так как баронесса, жившая там из-за своего слабого здоровья, умерла. Барон пережил свою супругу всего на полгода. После его кончины Люденхофом занялся молодой барон, долгие годы служивший офицером в Индии.
Но теперь снова шла большая подготовка к далекому путешествию за границу.
- Ах, - вздохнул Петер, - и что они никак не успокоятся в своем родовом поместье, я этого не понимаю...
Они въехали в тяжелые дубовые ворота, проехали по широкой аллее из вязов и остановились перед широким крыльцом. Как только повозка встала, подбежал слуга в ливрее, который сразу же провел Франса в большую комнату, где за письменным столом его ожидал барон Герард ван Люденхоф.
- Вот и вы, господин Ведер, - сказал барон, когда Франс вошел с вежливым приветствием, - присаживайтесь, здесь мы с вами можем спокойно обсудить то дело, ради которого я и пригласил вас приехать в Люденхоф.
Франс Ведер внимательно слушал, что говорил ему господин ван Люденхоф, и на все попутные вопросы давал четкие ответы. Беседа длилась недолго, но в один миг оказала большое влияние на будущее Франса.