- Где Гела? - повторил он после краткого приветствия.
- Гела? - хозяйка дома побледнела. - Она больше не живет здесь, - нерешительно ответила она.
- Где же она? - спросил он нетерпеливо.
- Мне очень жаль, что приходится говорить тебе об этом, Рутберт, - печально сказала фрау Анга и тут же быстро закончила:
- Франконские воины напали на нас ночью - они забрали Гелу с собой.
- Это ложь! - воскликнул Рутберт, полный гнева и ожесточения, - знайте: мне рассказали, когда я вернулся с герцогом из Дании, что вы подсунули Гелу заложницей вместо вашей собственной дочери!
- Рутберт, франконцы сами перепутали, они подумали, что ребенок, которого они хотели взять заложником, - наш и схватили Гелу.
- Почему же вы не сказали им, что это не ваш ребенок?
- Гульбранд доказывал им это, но они не поверили ему; они подумали, что он говорит так, чтобы не отдать Гелу. Но, Рутберт, не печалься о своей сестре слишком сильно и не скорби так. Говорят, что король Карл доброжелательно настроен к заложникам и обходится с ними очень мягко. Иди, отдохни! Ты, конечно, устал от долгой скачки и должен поесть и чего-нибудь выпить.
Рутберт нерешительно смотрел на нее, в то время как она заторопилась приготовить ему что-нибудь перекусить.
Тут вошла Гильтруда. Она ничего не знала о приезде Рутберта. Когда она неожиданно увидела его, то испугалась и побледнела. Но потом быстро подошла к нему, робко поздоровалась и тихо сказала:
- О, Рутберт, ты приехал навестить Гелу! Мы очень несправедливо поступили с ней, и у меня очень тяжело на сердце, потому что все это случилось из-за меня.
- Оставь, Гильтруда! - возразил он. - Вы не виноваты: ни ты, ни твои родители. Так, наверное, получилось, что франконец ошибся.
- Вовсе нет, Рутберт, виноваты в этом мы. Не спрячь меня родители и не выведи Гелу к франконцам, те забрали бы с собой и меня. Я все время думаю о Геле, о том, что она находится у франконцев вместо меня. Ночами я вспоминаю ее, и мне кажется, что я никогда не успокоюсь, пока она не простит меня.
Рутберт слушал ее смущенно. Вошла фрау Анга и предложила ему поесть. Положив руку на плечо юноши, она пригласила его к столу. Тут им овладел сильный гнев. Он сбросил ее руку, отступил к выходу и крикнул:
- Ваши слова - ложь, ложь! Гильтруда сказала мне правду! Вы сознательно предали мою сестру и отдали ее в руки нашего врага!
Выбежав на улицу, он вскочил на лошадь и поскакал прочь.
Возле Детмольда разгорелась горячая и яростная битва между саксонцами и франконцами. Долгое время никто не мог взять верх и, когда наступила ночь, ни франконцы, ни саксонцы не похвалились бы победой.