Он снова осторожно выглянул из сарая, потом опять лег на пол и уснул. Проснулся он, когда уже смеркалось. Тут он еще раз поглядел наружу: крестьянин покидал пашню, уводя с собой двух лошадей. Лошади были привязаны одна к другой, и крестьянин сидел на передней. Не торопясь, ехал он на спине животного, которое могло само найти дорогу к дому. Из его трубки шел дым, и крестьянин, очевидно, довольный проделанной работой, раза два оглянулся назад, на свежевспаханную землю. „Скоро он будет дома, - грустно прошептал Франс, - а я?“
Еще с четверть часа он подождал, пока не стало совсем темно. Между тем ему надлежало подумать еще об одном важном вопросе: как он теперь понял, было невозможно и дальше продолжать путь, не натолкнувшись на кого-нибудь. Его брюки и рубашка были слишком плохи, мокрые, грязные и рваные. Нет, он не мог позволить себе так выглядеть: это вызывало подозрение. А подозрение могло привести к расспросам, розыскам, проверкам, и уж, конечно, очень скоро он снова окажется в Оттернхофе или в сиротском приюте!
Франс развязал свой узелок и разгладил складки выходного костюма. Засохшим салом почистил башмаки. Затем надел свою красивую новую шапку. Грязную одежду он завязал в свой носовой платок, потом, изучающе оглядел себя с ног до головы и остался доволен собой.
Переодевшись, Летучая Мышь продолжил свое странствие.
Итак, куда дальше? Все ли еще в правильном направлении он идет? Франс совсем не был уверен в этом. Но самое главное: как можно дальше уйти от Оттернхофа! Конечно, где-нибудь и когда-нибудь он найдет возможность спросить о правильном пути.
Дорога, по которой он шел, проходила через какую-то большую деревню. Большинство ставней было закрыто, все окна завешены, и те немногие люди, которые попались ему на встречу, ни о чем не спрашивали его. И все же Франс почувствовал облегчение, когда прошел деревню и вновь зашагал по полю. В эту ночь он прошел несколько деревень, и никто его не заметил. Его ноги гудели от усталости, но еще больше мучил голод. Жажду он легко мог утолить в канавах вдоль улиц. Уже несколько раз он пытался залезть на какое-нибудь фруктовое дерево. Один раз он забрался в сад возле одиноко стоявшего крестьянского дома, но все фрукты уже были собраны; в другой раз, когда он пытался влезть в маленький палисадник, из глубины сада донесся собачий лай.
Франс со страхом думал о том, что его ждет. Скоро ли будет город, дома с множеством огней? В отчаянии он искал местечко, где с наступлением дня он мог бы укрыться от посторонних глаз. Он не боялся ночной темноты, но незнание дороги беспокоило его. Был ли он на правильном пути к гавани? Справа и слева от дороги, с большим промежутком, стояли отдельные жилые дома - уж не предместье ли это юрода? Франс снял ботинки и понес их в руке вместе с узлом. Он не хотел, чтобы кто-нибудь услышал его шаги, а ходьба босиком была для него делом привычным. Уже раза два ему приходилось прятаться за углом дома, заслышав шаги прохожих. Но дальше гак продолжаться не могло, вот-вот настанет день, и до его наступления ему просто необходимо найти убежище! Как голодный волк, крался он вдоль домиков, оглядываясь вокруг. Где бы ему укрыться?