Пока я размышляла над ядовитостью предложений преподавательницы, та продолжала:
– Пойми, мне бы не хотелось, чтобы ты тратила свое время, чтобы думала, что способна потянуть обучение здесь, – убеждала она меня так, словно и впрямь беспокоилась. И я все никак не могла понять: какая же истинная цель у всех этих витиеватых просьб?.. – Когда ты будешь исключена, придется потерять год, прежде чем появится новая попытка поступить. Не лучше ли сразу перевестись туда, где ты сможешь учиться?
Сирена направила на меня острый взгляд голубых глаз, с завидным упорством продолжая улыбаться.
Даже удивительно, как у нее еще мышцы лица не свело.
– Не думаю, что мне это интересно, мильера Савардия, – ответила я, не отводя взгляда, хотя смотреть в ледяные глубины ее глаз мне вовсе не хотелось.
– Подумай хорошенько, – проговорила она на этот раз с нажимом, и голос ее стал холоднее. – Потому что даже индивидуальные занятия вряд ли спасут тебя от отчисления. Я тебе это гарантирую.
Присыпав меня этими словами, словно гроб на погосте – последней земелькой, сирена отвернулась и направилась к своему столу, потеряв ко мне всякий интерес.
– Всего хорошего, гематит Шиарис, – махнула она рукой, не глядя на меня. – Где дверь, вы знаете.
И мне не оставалось ничего другого, кроме как уйти прочь.
Впрочем, все закончилось даже лучше, чем я думала. Сирена не пыталась на меня кричать, мои барабанные перепонки в целости, и я даже поняла, за что она меня возненавидела.
Судя по всему, мастер Астариен обмолвился своей любовнице о том, что будет проводить у некой академистки по имени Фиана Шиарис индивидуальные занятия. И любовнице это очень не понравилось.
Что ж… Ничего страшного!
Только грустно и очень обидно. Ведь я-то подобного отношения ничем не заслужила…
В таком состоянии я и оказалась в коридоре академии. Шла по нему в толпе академистов, не замечая дороги. Кажется, меня даже кто-то пытался окликнуть, да я не слышала. Ничего не слышала, пока буквально носом не уперлась в чью-то широкую и твердую, как камень, грудь.
В глазах немного щипало, и я не видела ничего вокруг. Однако стоило случиться этому неожиданному столкновению, а знакомому тонкому аромату – проникнуть в легкие, как все мысли вылетели из головы. В глазах мигом просохло, как и во рту. Меня мгновенно бросило в жар, и, еще не подняв головы, я уже знала, в чью мантию, расшитую красной вышивкой и украшенную золотыми пуговицами, я уперлась.
– Гематит Шиарис? – прозвучал над ухом мягкий, почти бархатный голос мастера ядов, и меня бросило в дрожь. Я зажмурилась, боясь поднять глаза. – Вы долго будете дышать мне в мантию?..