— Алло?
— Привет...
Голос звучит удивленно при ответе. Я в таком же шоке. Мы всегда позволяем этим звонкам перейти на голосовую почту. Мы уже много лет не разговаривали по телефону; обычно я оставляю голосовые сообщения, чтобы сказать все необходимое.
После завтрака с девочками я, наконец, позвонила ей перед вылетом и оставила голосовое сообщение. Длинное, как я делаю каждый год. Хотя я и не ожидала услышать от нее ответ. Текстовое сообщение? Конечно. Официальное письмо не почту? Вероятнее всего. Определенно не это.
— Я прослушала твоё сообщение. Наверное, я просто... хотела узнать, как у тебя дела.
Я шагаю дальше в тихий, тускло освещенный ресторан, оценивая, насколько великолепен и современен дизайн.
— У меня все хорошо. Как ты, мама? — спрашиваю я.
Слово «мама» имеет горький привкус на моем языке.
— Хорошо, — тихо говорит она, не отвечая на мой вопрос. — Ты занята? Похоже, я тебя отвлекаю. Надеюсь, я не испортила тебе вечер.
Ее голос звучит устало, даже грустно. И черт, если это не заставит мое сердце сжаться. Ноги сами собой уносят меня вглубь ресторана, подальше от звенящих голосов в отеле.
— Э-э, да. Нет, ты не испортила мне вечер. Я как раз собиралась поужинать и выпить с друзьями.
— Это... замечательно. Не... буду прерывать тебя, Маккензи.
По какой-то странной причине меня охватывает печаль. Она сжимает мою грудь в тиски, наполняя мое и без того разбитое сердце льдом.
— Хорошо, — шепчу я.
Потом линия обрывается.
Я отодвигаю телефон от уха и смотрю на него, пытаясь понять, что чувствую. Часть меня хочет злиться. Как она смеет так называть меня после стольких лет? Но другая часть, большая часть — та Маккензи, которую я так старательно скрывала, — чувствует, как возвращается домой и падает в ее объятия. Так же, как я часто делала, когда была ребенком.
Она моя мама, и я люблю ее. Никакое время, проведенное вдали от нее, не изменит этого.
Кашель позади меня заставляет мое сердце подпрыгнуть, и я поворачиваюсь к источнику.
— Ты, очевидно, не очень хорошо читаешь.
Мои глаза расширяются, когда останавливаются на обладателе этого богатого, декадентского голоса. Мужчина, очень красивый мужчина, одетый в безупречный серый сшитый на заказ костюм, сидит за столом, очевидно, наслаждаясь частным ужином. Ну, это было до того, как я вошла.
— Я-я... не... я-я... не...
Мне удается произнести бессвязное предложение. Ни одной минуты с этим мужчиной, и он снова превратил меня в рыдающую неудачницу из средней школы.