Угодил в «окно» в расписании, ближайший поезд из Дибунов в Ленинград только через три с лишним часа.
Пережидать время и прятаться от пурги пошел к знакомым, к ротному старшине укрепрайона Ивану Сергеевичу Быстрову и его жене Павле Васильевне, которые жили недалеко от станции.
Павла Васильевна из-за отсутствия муки разминала в тесто размоченные макароны, собираясь испечь вечером немножко оладышков. Сегодня у них семейный праздник, годовщина совместной жизни. Дочка спала, а сын их, маленький Сергунька, все норовил забраться руками в миску и помочь маме месить тесто. Павла Васильевна тут же поручила Сергуньку Мишиным заботам:
– Мишенька, займись с ним. Совсем, проказник, не дает ничего делать.
Рассказала, что Иван Сергеевич сейчас на службе, сегодня он дежурит и придет только завтра утром. Но вечером, хоть на несколько минут, обещал забежать, все-таки праздник. Дочка приболела, раскашлялась, рассопливилась, вот напоила ее чаем с малиной и в постель уложила. Кто спит, тот выздоравливает. А на прошлой неделе у Ивана Сергеевича неприятность на службе была, в особый отдел вызывали. В воскресенье на обед солдатам на третье кисель был и блины, по два блина на довольствующегося. Когда всем раздали, осталось еще четыре блинчика. Как их разделишь на шестьдесят с лишним ртов? Ну, Иван Сергеевич и предложил – разыграйте эти лишние блинчики по жребию, кому выпадет, те и съедят. Солдаты согласились, разыграли и съели. А на следующий день его в особый отдел вызвали.
– Ты что это, Быстров, – спрашивают, – довольствие личному составу не по норме, а по жребию выдаешь?
Донес какой-то паскудник. Ну, Иван Сергеевич объяснил, как дело было, на том разбирательство и закончилось. Замечание только сделали: излишки обязан был обратно сдать. Да разве ж это командир, если у своего солдата кусок отнимет, а интенданту отнесет? Они и сами это понимают, а все равно, неприятно.
– Хорошего мало при такой строгости контроля за продуктами, – поддержал ее неудовольствие Миша.
– Наверно, кто-то из тех, кому не досталось, донес. И сомневаться нечего. Из зависти.
– Скорее всего так, – а про себя подумал: «До чего вы наивные люди. Война ведь не шутки. И немцы с финнами не дураки, сложа руки не сидят, пытаются выявить слабых солдат и склонить их на свою сторону. Как тут можно нашим свои части без надзора оставить? Естественно, ведется наблюдение, и информация, куда надо, обо всем поступает». Но говорить ничего не стал: им этого знать не полагается.
Закончив месить, Павла Васильевна влила в тесто сухие дрожжи, растворенные в белом фаянсовом бокале с заглавными буквами РККА на боку и отбитой ручкой.