По сложившейся практике, присланных на подкорм через месяц работы с хлебозавода отправляли обратно и брали других, чтобы и их подкормить. Ее же оставили на постоянную работу. Росту она невысокого, но костистая и жилистая, и когда отъелась немножко, мышцы окрепли и сила в ней появилась. Перевели на загрузку, и сейчас она таскает вверх по лестнице в бункер семидесятикилограммовые мешки с мукой.
Муж тети Дуси, дядя Петр, полностью прошел финскую кампанию, радистом. После демобилизации недолго пробыл дома, с началом войны, в конце июня снова ушел на фронт и погиб под Нарвой. Был он связистом и, восстанавливая связь – перебитый миной телефонный провод, – получил ранение в живот. Немецкий десант захватил госпиталь, и, когда фашистов выбили, увидели, что тех раненых, кто не успел уйти или не смог спрятаться, фашисты добили.
Поэтому с Семеновых, как с семьи павшего в боях за Родину, никаких налогов за участок и за дом не брали.
Утром поели вареной картошки с салатом, тертым сырым турнепсом, приправленным несколькими крупинками соли да двумя-тремя каплями подсолнечного масла, попили чаю – заваренной в кипятке душицы, с черным хлебом.
Тетя Дуся ушла на хлебозавод. Рабочий день у нее двенадцать часов, да к тому еще, после работы, уход за ранеными в госпитале и дежурство на крыше в МПВО. И карточки отоварить нужно, очередь отстоять. Спала урывками и мечтала когда-нибудь вдоволь выспаться.
Миша неторопливо отвел Люсю в детский сад, вернувшись, расчистил дорожки. По пути и работая с проходящими по улице знакомыми поздоровался и поговорил, сказал, что пришел вчера вечером от знакомых из Дибунов, поживет у тети Дуси денек-другой, а потом пойдет к каким-нибудь другим родственникам, к кому, пока не решил. Это на случай, если немцы или финны через своих людей начнут проверять, где он живет, с кем встречается и какие у него планы.
Закончив с дорожками, убрал лыжи в сени, оделся потеплее и отправился в центр города, к штабу.
По пути позвонил. Ни Валерия Борисовича, ни Владимира Семеновича на месте не было. Попросил дежурного передать тому или другому, кто раньше появится, что звонил Костя, племянник Валерия Борисовича. Дежурный переспросил, видимо, записывал. Поинтересовался, не надо ли еще что передать.
– Передайте, еще звонить буду.
Сейчас хорошо, не сорок первый, телефоны кой-где работают, позвонить можно. Пока дойдет, Валерия Борисовича, если он в городе, уже поставят в известность о его возвращении.
А в первую блокадную зиму работающий телефон найти целая проблема была. Возвратившись из-за линии фронта, Миша шел к штабу, вертелся неподалеку, ждал, когда пройдет кто-нибудь из тех, с кем о себе, то есть о племяннике Косте, Валерию Борисовичу сообщить можно.