Она умерла тихо, никого не тревожа.
Когда Надежда принесла ей бульон, увидела, что свекровь лежит неподвижно, сложив руки на груди – правую поверх левой.
10
Дети подросли, выучились – Николай закончил авиационный институт, Володя и Миша – техникумы. В армии послужили. Больше всего Надежда беспокоилась о младшем – ему выпало служить в Афганистане. Письма от него приходили редко, да и те коротенькие. Пишет, служба идет нормально. Все же однажды обмолвился: было очень тяжело, но ничего, Бог миловал.
Надежда не очень понимала, что такое «интернациональный долг», как говорили по телевизору и по радио. Но что там, на чужой земле, идет война, и что сын ее каждый день подвергается опасности и может погибнуть – это она знала хорошо.
Службы постоянно за него заказывала, Николай постоянно сорокоуст. И сама молилась усердней. Чаще всего Богородице, конечно, как с детства привыкла.
Однажды почувствовала, будто игла вошла в сердце. Охнула, выронила из рук тарелку. Тарелка упала на кафельный пол, но не разбилась.
Было это в детсадике, на кухне, когда она стояла у плиты.
Тихонько опустилась, подняла тарелку и вышла из кухни во дворик, вдохнула морозного воздуха.
«Миша, – вдруг подумала она. – Что-то с ним там случилось. Да почему он? Надо дойти до аптечки, выпить корвалол».
Так и сделала. А когда ее спрашивали, что с ней такое, она отвечала так, будто и в самом деле ничего особенного не произошло, хотя боль не проходила.
Медичка заставила ее лечь на кушетку. Смерила давление, дала каких-то таблеток.
Ничего, боль, вроде, прошла.
А ночью опять то же самое. Опять будто игла в сердце вошла. Все спали. Осторожно, чтобы никого не разбудить, она добралась до кухни, выпила те таблетки, какие дала ей медичка.
«Мишенька. Да что же это такое с тобой? – подумала она опять почему-то о младшем. – Что же ты так-то? Берегись, под пули-то не лазай…»
И так отчетливо, будто сын был вот здесь, за деревьями, которые росли во дворе, увидела она, как он лежит, закрыв руками голову. Будто кто-то стрелял в него или что-то там взорвалось…
Опустилась Надежда на колени перед образом Богородицы и стала молиться.
Лунный свет лился в окно. Форточка открыта. Слышно, как где-то лает собака. Деревья стоят, замерев, снегом укутаны. Будто слушают они что-то очень важное, будто им обязательно надо дождаться рассвета, иначе случится что-то непоправимое…
Долго молилась Надежда.
Вот услышала, как затенькали синички. Потом закаркала ворона, прилетев к мусорному баку. Хоть бы кто-нибудь догадался эту ворону шугнуть, чтобы не прилетала сюда.