Никак невозможно было в один день освободить огромную уже оккупированную территорию от линии Вязьма – Юхнов на глубину от 20 до 50–70 км и занять фронт протяженностью более 70–80 км для каждой армии, причем на противоположной стороне Варшавского шоссе. Большинство частей Резервного фронта в это время было сконцентрировано, в основном, в районе Спас-Деменск – Вязьма – Ельня, т. е. севернее Варшавского шоссе, и точное положение многих из них было неизвестно. В соответствии с этим приказом, 24-й армии требовалось занять оборону длиной фронта по прямой – 70 км, 43-й армии, чтобы занять предполагаемую местность от Юхнова до Серпейска для начала нужно было уничтожить противника, еще вчера занявшего Юхнов и Мосальск и прилегающие районы, а затем оборонять эти города. 33-я армия должна была в течение дня переместиться северной стороны Варшавского шоссе на южную, пройдя до 100 км, затем занять оборону, растянувшись от Серпейска до Жиздры на 80 км с севера на юг. Переместиться на 180 км за один день даже при наличии у всех частей связи со штабом армии было совершенно невозможно. Даже самая быстрая немецкая 10 тд, старающаяся не ввязываться в бои, продвигалась в эти дни и днем и ночью, не более чем по 65 км в день. Распутица препятствовала продвижению не только немецких колонн.
Этот приказ посеял бы еще большую путаницу и неразбериху, если бы он был своевременно получен кем-нибудь из адресатов. Но где фактически последние два дня находилась вся 33-я армия и штаб 43-й армии в последние сутки, в штабе фронта точно никто не знал. Видимо, С. М. Буденный писал его не для своих армий, а для И. В. Сталина, чтобы можно было этим приказом впоследствии защитить себя, переложив ответственность на командармов, не выполнивших этот приказ. Это предположение, возможно, подтверждается последовавшей вскоре опалой командарма 43-й армии П. П. Собенникова[26] и понижением в должности командующего 33-й армии Д. П. Онуприенко.
Ельня, город, освобожденный советскими войсками ровно месяц назад – 6 сентября 1941 г., единственный утром 6 октября находившийся в наших руках, в этот же день был повторно захвачен немецкими войсками.
Штабом Резервного фронта из Гжатска в Вязьму рано утром был направлен офицер инженерного управления штаба старший лейтенант Никита Васильевич Никулин. К его большому удивлению, он застал Вязьму пустой, хотя еще неделю назад, жизнь в ней кипела. Из его воспоминаний выяснилось, что обычные офицеры штаба фронта все эти дни даже не подозревали о тяжелой обстановке на фронте. Также как и офицеры штаба, в районе Гжатска спокойны были местные жители и рядовые красноармейцы, помогавшие им убирать и обрабатывать урожай. Как вспоминал Н. В. Никулин: