— Больно дорого… Давай дешевле. — протянул мужик и снова положил подошвы на то место, откуда их и взял.
Продавец переступил с ноги на ногу, почесал в затылке…
— Да где дорого. Сам видишь, какие подошвы толстые и твёрдые? Износу не будет. — мальчик тоже помял те же подошвы. Согнул их немного.
— У бабы с лотка у собора такие же тридцать копеек стоят. — начал снова сбивать цену покупатель. Даже рукой показал где та баба торгует.
— Знаю я товар у той бабы. Гнильё сплошное. В моих век ходить будешь. Не раз меня добрым словом вспомнишь. — не сдавался продавец.
— Всё равно дорого… Снижай цену. — мужик потыкал пальцем в подошвы.
— Ах, голова. Сколько же за них даешь? — продолжил торг мальчик-с-пальчик.
— Тридцать копеек. Больше не дам. — твердо стоял на своем мужик. Достал из кармана монетки и начал необходимую сумму отсчитывать, медь по ладони пальцем двигать.
— Нельзя, голубанчик за такую цену. Дешево совсем. — не соглашался продавец.
— Ну, а какая твоя крайняя цена-то? — спросил мужик. Деньги в карман обратно убрал.
— Сорок копеек, бери не торгуйся! — определил цену подросток.
Мужик повернулся и не говоря ни слова пошел в сторону собора. Мальчик следил за ним взглядом, а когда покупатель отошел на десяток шагов и не вернулся, начал кричать ему вслед.
— Эй, слушай, вернись! — крикнул, взял подошвы в руки и протянул мужику.
— Ну? Что ещё? — вопросительно посмотрел мужик на несговорчивого продавца.
— Давай тридцать пять копеек. — снизил цену ещё раз подросток.
— Нет, ещё семик скинь. — не согласился на его предложение мужик.
— Нет. Иди к той бабе. Бери у её дешевле. — отказался от цены мужика маленький продавец.
Мужик ушел. Ванька усмехнулся и пошел догонять сестер. Они уже довольно далеко отошли.
На пути к съестному ещё попались Ваньке и сестрам продавцы дымковских игрушек, поделок из капокорня, кружевницы со своими изделиями…
Ванька Марии уже у рядов с дарами садов и огородов вопрос задал.
— Маша, а не жульничают ли на Верхнем продавцы?
— Бывает, Ваня, бывает. Вот с теми же дровами. Пообещают сухие привезти, а во двор вывалят наполовину сырину. Пятьдесят полен хороших еловых и столько же сосновых сырых. Уличишь мужика, а он начинает оправдываться, говорит, что по дороге его воз столкнулся на косогоре с возом товарища, ехавшего тоже с дровами, которые рассыпались у того и другого, а на складке на возы дрова и перемешались. Клянется мужик, что на следующий базар привезет вам дрова сухие взамен этих. Не надо ему верить — не привезет. — Мария остановилась и попробовала яблоко. Скривилась, откушенное выплюнула и продолжила Ваньке про хитрецов рассказывать.