К этому времени в Финляндию и Эстонию прибыла английская военная миссия под начальством генералов Гофа и Марша, назначение которой было состоять при Юдениче, но фактически они себя считали распорядителями.
В Северо-Западном корпусе приблизительно тысяч 12 штыков и сабель. Корпус состоял из отрядов Балаховича, Конного полка (командует брат Булак-Балаховича), Георгиевского полка (кадров Георгиевского батальона, командует полковник Микоша), Талашского полка (сформирован из рыбаков Чудского озера, командует полковник Талаш-Келпша), Балтийского батальона (сформирован из прибалтийских дворян, командует полковник Вайс, бывший стрелок Императорской Фамилии), Балтийского эскадрона (сформирован из офицеров прибалтийцев, все на прекрасных лошадях из своих имений) и различных других небольших отрядов.
Двенадцатого июня наши войска взяли крепость «Красная Горка». Это был первый большой успех. Однако туда вскоре подошел Балтийский флот, высадил десант – пришлось отступить из крепости.
Как-то мне нужно было зайти в бывшую Земскую Управу. Вхожу… длинная комната. С двух сторон выставлены красные военнопленные. Вскоре туда вошел Балахович со своим ординарцем… Подходит к первому: «Крест на шее носишь?» Пленный ничего не отвечает, переминается с ноги на ногу. «Расстегни ворот рубахи!» Он ее расстегивает, креста нет. Балахович бьет стеком по лицу. «Расстрелять». У второго тоже не оказалось креста, он поступает с ним также. У кого оказался крест, тот был сейчас же зачислен в его сотню.
В один из ближайших дней Булак-Балахович посетил мою мать. Его появление было очень живописно: в черкеске, на прекрасном коне, за ним всадник со значком начальника и ординарцы. Все скачут галопом. Балаховичу лет 30. В немецкую войну он был в Курляндском уланском полку, а в конце войны в партизанском отряде Пунина. Он носил на черкеске 16 золотых нашивок за ранения, Георгиевский крест и золотое оружие. Дальнейшая история его следующая: после Брест-Литовского мира большевики стали формировать в Гдове пограничную стражу. Балахович предложил свои услуги для формирования пограничного полка, выдав себя за студента революционера, активного большевика и кавалерийского офицера военного времени. Когда он получил согласие, то немедленно приступил к делу: набирал старых кадровых офицеров и унтер-офицеров, а служебное помещение задрапировал красной материей, повесив на стены огромные портреты вождя коммунизма. Встречаясь с комиссарами и чекистами, он их упрекал в бездействии и в недостаточной бдительности. Местные большевики, боясь доноса, всячески старались ему угодить.