Подходящий проулок обнаружился достаточно быстро. Я старалась больше мерно планировать, чем взмахивать крыльями, летела по самой кромке города, высматривая место. Минимум разгуливающего люда, максимум незаметности и бедности района. Поселение было небольшое – раскинулось на пару километров, но даже здесь, поближе к центру, дома явно отличались от окраинных. Интересно, хоть где-то есть достойный город, где нет намёка на бедность?
Этот факт неимоверно бесил меня. Вы только посмотрите! И это – великая раса воинов! Ютится в обветшалых домах, не имеет права принимать второй облик, да что говорить – им даже летать запрещено. Обращаться умел мало кто, вернее сказать – мог. Мне способность передалась от матери. Это не обуславливалось положением в обществе – если в тебе затесался ген благородного вида, если тебе повезет – хотя тут как посмотреть, – и он выстрелит, то будешь перевёртышем. Обычные же просто... обычные. Да, за редкостью имеют костяные наросты на теле, чаще – на ключицах и плечах, иногда – на сгибе локтей, но это больше считалось мутацией. Это скорее удел драконидов, не путайте. А в остальном их можно отличить от обычных людей по одному-единственному признаку: цвет волос. Яркий, но всё же не рыжий.
Когда-то я надеялась, что увижу столицу – Рентранспера слыла красивым, шикарным городом. Но потом до меня дошло – смысл? Стоит зайти не с главных ворот, и я увижу местность, ничем не отличающуюся от привычной. Гетто имелось везде и, слава Марону, я родилась не в нём. Наш дом находился во вполне достойном районе – хоть и был скромен внешним убранством, зато внутри всегда царил покой и уют. Жаль, что состояние твоей семьи показывает не это, а есть ли у балкончика колонны, насколько витиеваты медные узоры на воротах, если они вообще есть, и прочая чепуха.
– Зараза, – зашипела я, вытаскивая ногу из мусорного пакета, в который приземлилась, и благодаря которому чуть не навернулась. Возможно, обращаться прямо в полёте, уже будучи скрытой двухэтажными домиками с однотонными серыми стенами, было не лучшей идеей.
– Так... – продолжая разговаривать сама с собой, выглянула я на улицу. – Теперь – вперёд.
Привычка была старой. Я часто оставалась подолгу дома одна – отец был торговцем. Он уезжал по делам в другие города, мать следовала за ним, и они оставляли меня в гордом одиночестве. Чаще всего находили потом в гостиной, зарывшейся в плед и сверкающей оттуда осуждающим взглядом янтарных глаз. Мне было откровенно скучно в их отсутствие. Все книги давно перечитала, а разводить беспорядок, чтобы потом убирать его, надоело раз на пятый. Поэтому я старалась как можно больше времени проводить у Голендуса, доставая его бесконечными вопросами и просьбами. А покажи! А как? И всё прочее. Я знала, что на самом деле мужчине приятна такая тяга к знаниям и умениям, но он не отказывал себе в удовольствии ворчать, что если спрошу ещё хоть что-то, то на порог меня больше не пустит.