Как же сладко вышло! По грани, по краю, остро, долго, глубоко — так крышесносно, что сам в итоге стонал ей в унисон, не сдерживаясь. А в конце реально отключился на несколько секунд. Нырнул вдруг туда, где времени не было… вообще ничего не было. Только темнота и чувство полета. Очнулся, собирая по крохам мир воедино. Слизал слезинку с ее щеки, и все еще чувствуя, как она дрожит под ним в послеоргазменных конвульсиях, прохрипел:
— Так что ты там сказать хотела? Хватит? — еще раз, напоследок подался вперед, прихватив губами ее зацелованный рот и поймав выдох — усмехнулся. — И не надейся. Отдыхать потом будешь. Аж до пятницы.
— Терминатор. — Констатировала, вызвав у него смешок.
Буквально через пять минут, не сговариваясь, отключились оба на несколько часов. Когда же проснулись, Лона предложила поехать к ней, честно признавшись, что не готова столкнуться сейчас с его матерью. И вообще попросила пока не говорить мамам ничего.
— Они будут изводить меня всю неделю. — Объяснила, хмурясь.
— Что за глупости? — удивился в ответ Вадим, но спорить не стал, еще не подозревая чем все обернется.
Теть Машу все же спросил в воскресенье, вечером, отпустит ли Лонку с ним в Вильнюс. Та рассмеялась в ответ:
— Отпущу, если не шутишь.
А он нифига не шутил, но улыбнулся в ответ. Ну да. В подобное и самому верилось с трудом.
Разумовский еще не раз потом вспоминал, как сглупил тогда. И когда по просьбе Малой промолчал, и когда опять стал продавливать ее, вместо того, чтобы заткнуться и выждать… Надо было сделать наоборот: мамам выложить правду, а Илку не трогать. Но кто ж знал?
Она вообще вела себя немного странно, а он, дурак, не обратил на это внимание. Подумал, что заездил слегонца, оттого и рассеянная такая.
Зацепились в общем-то из-за ерунды. Илона после душа на ночь нацепила пижаму, которую Вадим тут же с нее стянул и попросил (ну, да-да, в ультимативной форме!), не надевать больше никогда одежду перед сном. Лонка же, вместо того, чтобы молча послушаться, начала мычать что-то невнятное о том, что ей так некомфортно. Короче слово за слово и договорились до того, что вынужден был объяснить политику партии в целом.
— Малая, есть вещи, которые ты будешь просто делать, вне зависимости нравится тебе это или нет.
— Ты мне сейчас папу напоминаешь. — Ответила напряженно.
— Потому, что это нормальное положение вещей для любого вменяемого мужика. В паре женщина или главная или счастлива.
— А как же паритет? Не? Никак?
— Чушь собачья. Вы не способны держать равновесие. От природы не дано.
— Как мило… зачем тогда мы вообще вам нужны? Как инкубаторы для генного фонда?