– Миссис Олмидж? – в голосе дамы смешались равно вопрос, утверждение, аристократическая спесь и презрение к низшей.
– Верно, с кем имею честь? – поинтересовалась девушка, стараясь пошире распахнуть серые глаза.
С мисс Чорри этот прием всегда срабатывал. Вот и леди Пруденс остановилась, подозрительно разглядывая «миссис Смерть».
– Леди Толбот! – наконец величественно произнесла дама и тут же пробормотала себе под нос: – И кому помешала эта простушка?
– Очень приятно, леди Толбот, – Оливия наклонила голову, – мое имя вы вероятно уже знаете. Что привело вас в этот тихий уголок?
Такого напора леди явно не ожидала, но быстро взяла себя в руки:
– Меня просили передать вам некое предложение…
Многозначительная пауза повисла в воздухе, но вдова гробовщика сделала вид, что ничего не заметила. Она помнила этот прием еще по встречам дамского благотворительного комитета. Пауза, так пауза. Стоит заговорить и сразу поймешь, что жалко оправдываешься непонятно за что!
– Триста золотых, чтобы вы покинули столицу навсегда!
Оливия безмятежно хлопнула ресницами. Триста золотых – стоимость очень хорошего дома в провинции. Или маленькой фермы, на которой скромная вдова могла бы прожить до старости. Однако, дешево же ее оценили! Чуть склонив голову, миссис Олмидж принялась расправлять рукав платья, щедро украшенный блондами. Леди Талбот не сразу, но поняла намек: в данный момент на платье провинциальной нахалки только кружев было нашито на гораздо большую сумму.
– Не думайте, что ваш любовник пожелает защищать вас! – прошипела рассерженная дама. – Он забудет вас, как только при дворе появятся свеженькие личики!
Оливия с улыбкой пожала плечами:
– Благодарю вас за беседу, леди Толбот!
Когда разгневанная посланница ушла, миссис Олмидж взяла еще один бокал и с сожалением покрутила его в пальцах. Очень хотелось запить противный привкус речей старой сводни.
С трудом девушка дотянула до того момента, как Ее Величество и несколько придворных дам старшего возраста собрались уходить. Все присутствующие встали, присели в реверансах и книксенах, делая вид, что тоже собрались расходиться. Однако королева была милостива и с улыбкой бросила, уходя:
– Повеселитесь еще, молодые люди, сегодня здесь настоящий цветник, есть даже черная роза… Последнюю фразу Ее Величество так выделила, что многие исподтишка повернулись к тихой вдовице в углу. Она единственная была на вечере в траурном платье.
Оливия покраснела, вызвав этим волну фырков от дам и молодецкие взоры и подкручивания усов от кавалеров. Однако виконт вновь не дал подопечной растеряться и напомнил, что ей пора бежать. А главное, подсказал дверку, через которую можно было незаметно покинуть зал. Пара особенно ретивых кавалеров попыталась поймать «черную розу» на выходе, но замок дверцы почему-то заклинило, да и сквозняком нехорошим потянуло.