– Нет! – дрожащим голосом выговорила «миссис Смерть».
– Тем более, после полуночи Ее Величество уйдет к себе, и танцы станут весьма фривольными. Вам лучше уйти вслед за королевой.
Вылив под апельсиновое дерево еще два бокала, Оливия действительно стала притопывать ногой в такт веселой музыке, и тут обзор ей закрыла мужская фигура.
– Прекрасная незнакомка…
Симпатичный молодой человек с ухоженными усиками склонился к ее руке.
– Нас не представили, но Ее Величество допускает на камерных вечерах некоторые вольности. Камер-юнкер Дубат!
За плечом раздался явственный фырк лорда Вайберга:
– Камер-юнкер в двадцать пять? Значит, не имеет ни знатных покровителей, ни денег. Попал во дворец за смазливость и до сих пор окучивает постели престарелых дам, зарабатывая прибавку к жалованию.
Оливия хотела покачать головой, намекая призраку на снобизм, но кавалер, «забыв» выпустить ее руку, присел рядом на скамеечку для ног и начал травить байки, пристально заглядывая девушке в глаза.
На каждую его историю раздавалось ворчание за спиной:
– Да этому анекдоту сто лет в обед! А это вообще юным дамам рассказывать неприлично! Еще раз так заглянешь в декольте, юнец, будешь всю ночь дрожать в постели!
Миссис Олмидж эти комментарии подбадривали и смешили, а юнкер старался, думая, что добился некоторого прогресса, раз вдова деликатно посмеивается, пряча улыбки в платочек. Избавиться от назойливого камер-юнкера никак не получалось. Утомленная его пошлыми шутками, Оливия уже начала присматривать лакея, чтобы опрокинуть на визави бокал, но тут юнец решил, что хорошенького понемножку, и сильное впечатление он уже произвел, а потому вскочил, раскланялся и удалился на другой конец зала.
Милорд Вайберг оставил подопечную на пару минут, но вскоре вернулся, бурча себе под нос пуще прежнего. Оказывается, мальчишкам из «дворцового декора» пообещали десяток золотых, если они соблазнят вдовицу на потеху публике. Так что за портьерой шел жаркий спор, чья теперь очередь осыпать девушку комплиментами.
Лив стало противно. Она и раньше не считала себя красавицей, однако добилась в обществе Бейтима некоторого уважения, никак не связанного с ее способностями. Не успела гостья вечера передохнуть от назойливого внимания, как к ней подошла пожилая дама весьма неприятного вида. Виконт за спиной зашипел, точно рассерженная змея, а потом пояснил:
– Это леди Пруденс Толбот, не слишком умная, не особо знатная или состоятельная. При дворе держится тем, что оказывает разные дурнопахнущие услуги. Может передать флакон с любовным зельем или записку любовнику, иногда председательствует на женских дуэлях. Скорее всего ее попросили передать вам несколько слов. Не удивляйтесь и сохраняйте любезное лицо! – строгим голосом прибавил лорд, когда надушенная ирисовой водой монументальная дама надвинулась на Оливию, словно трехмачтовик на хрупкую лодочку.