"
[93] и всяческие беззакония. Вы только подумайте: Бурбоны управляют всем миром! А эта унификация, по мысли Кампанеллы и Мора, спасительная, является скрытым желанием всякого амбициозного деспота, и поверьте мне, их утопический коммунизм, раньше или позднее, будет использован каким-нибудь тираном в качестве идеи, маскирующей стремление к объединению всех народов под единой плетью, преображения всего мира в единое поместье побратавшихся рабов, только мне не хотелось бы дожить до этого.
- Согласен, до этого никто из нас не доживет, нравится нам это или нет. Но до ликвидации и уравнивания граждан в нескольких, по крайней мере, странах мы доживем!
- Это бред людей, которых сжигает горячка революции, господин Рыбак. Кто же совершит такую ликвидацию?
- Книги! Иногда несколько сраниц, покрытых печатным текстом, значат больше, чем пушечная батарея, ну а те, которые я имею в виду – это порох с уже зажженным фитилем. Его желали загасить, римский папа Климент проклял "Энциклопедию" д'Аламбера и Дидро, а "Общественный договор" Руссо сожгли на костре, но результат получился совершенно обратным. Вся Европа уже знает на память высказывание, которое Дидро поместил в статье "Бедняк": "Одним из наихудших последствий плохого правления является раздел общества на два класса, один из которых наслаждается богатством, а второй живет в нищете". Вся Европа чиает произведения Руссо "О происхождении и основах неравенства" и "Договор", в котором он доказывает, что единственным смыслом существования системы является добровольный договор членов общества, а единственной властью – народ, выражающий свою волю посредством закона!
- Чушь! – воскликнул Грабковский. – Власть народа и закон – это два полюса...
- Посмотрим, нонсенс ли это, - не дал ему закончить Рыбак. – Пока же фактом остается, что фитиль загорелся, вопрос лишь: насколько он длинный. И зажгли его книги писателей, которые не глупее тебя!
- У нас они ничего не зажгли, я искал эти произведения...
- Выходит, ты их не знаешь? – спросил изумленный нищий.
- Откуда же я могу их знать, в Польше нет ни одного их экземпляра.
- Ошибаешься, у меня они есть. Завтра мой человек принесет тебе домой целый ящик их, и вот тогда увидишь.
Имре выпил рюмку до дна. Еще десять минут. Неожиданно он заметил, что в комнате нет ни единого светильника или свечи, и что через минуту Рыбак, наверняка, выйдет их поискать. "Нужно его подогнать, потому что потом он помешает Палубцу...". Венгр так грохнул кулаком по столу, что посуда зазвенела.
Он словно бы остановил мельничное колесо, творя пробуждающуюся от сна тишину.