. Пускай вас пока что не пугает временный хаос этих картинок, со временем они сложатся в единое целое и проведут к сути дела.
На самом же деле паж возвратился в Замок прямиком после монастыря. Он вбежал в королевский кабинет, и монарха там не застал. Он пробежал по коридору и очутился в передней залы для приемов, но и там все было пусто, как будто бы все во дворце перемерли. Со стен сочилась гробовая тишина, и сердце Туркула стиснул иррациональный страх. Он повернул в сторону королевской спальни. В темном коридоре его ослепили янтарные солнечные лучи, процеженные сквозь щелки оконных штор. Когда он открыл глаза, то увидел перед собой своего начальника, обергофмейстера пажей Его Королевского Величества, Пьера де Кенигсфельса. Напудревнный манекен в парике баррикадировал проход и глядел на него как-то странно, с напряжением.
- Где король? – спросил паж.
- Зачем тебе король?
- Хочу отдать ему поклон.
- Потом поклонишься, сейчас же уйди. Король дремлет.
Туркул значительно глянул над плечом обергофмейстера в сторону двери в спальню и понимающе усмехнулся:
- С кем? С Ружанской или Шмидт?
- Не твое дело! Будет лучше, если ты отсюда улетучишься до вечера. Даю тебе выходной.
- Выходной?... У меня и так выходной, сегодня не моя очередь. Вот только король желал запереть меня в качестве наказания в монастыре бонифратров…
- В качестве наказания!... Глупец. Беги отсюда!
Тут у Туркула от подозрений закружилась голова. Бессознательно он сделал шаг вперед, желая обойти Кенигсфельса, но манекен переместился в ту же самую сторону и не пускал. Паж отскочил от него и побежал по коридору в том направлении, откуда пришел. У двери в столовую он наскочил на камердинера Брюне. Он еще питал отчаянную надежду, но понял, что ничего не узнает, если проявит хоть тень неосведомленности.
- Кто же подсунул ее королю? – атаковал он.
Брюне опустил глаза и покраснел, словно прихваченный на краже поваренок. Туркул схватил его за отвороты сюртука.
- Ах ты, сволочь! Так это правда, как мне сказали, что это ты ее сосватал как сводник!
Брюне затрясся от испуга.
- Mon Dieu!... Это не я!... Клянусь!... Не я! Сам я никогда бы подобного не сделал!
- Врешь, перед тем уже делал!
- Но не с такими, как она! То была приличная девушка, с моей дочкой дружила! Да я…
- Кто это сделал?!
Камердинер тяжело дышал, ничего не говоря, словно бы у него отобрало речь. Паж так сильно прижал его к стене, что у Брюне затрещали ребра.
- Говори, добрый папаша, а не то я сделаю твою дочку сиротой!
- Томатис!
- Каким образом?! Чем он ее склонил?
- Разве к королевской постели нужно склонять?