— Это я взяла эссенцию.
Звонкий голосок птичкой пронёсся по древнему залу, застрял где-то в деревянных балках под потолком. Сначала этому звуку не придали никакого значения, но постепенно до собравшихся начало доходить, что кроме них здесь есть кто-то посторонний. Этот кто-то робко выкарабкивался из темноты и пытался донести до их сведения что-то трудное для понимания.
— Я взяла её. Это была неудачная шалость.
Принцесса вышла на свет. Электрический фонарь светил подобно факелу — жёлтым и неярким светом. Со стороны фьёлов донесся еле слышный истерический смешок. Даже мать выглядела удивлённой.
— Что такое ты говоришь? Как ты сюда попала?
Как заплутавший в лесу младенец, забредший на поляну с людоедами, Агата растерянно озиралась по сторонам. После потёмок галереи даже скудное освещение резало глаза. Золотые волосы веером рассыпались по спине и плечам, будто пытаясь укрыть свою хозяйку от вопрошающих, недоумённых лиц. На Баара она боялась даже взглянуть. Но ещё страшнее оказалось посмотреть в глаза королевы, которая всё ещё ждала ответа на свой вопрос. И всё-таки Агата заставила себя унять дрожь в голосе и коленях. Что до смертельной бледности, так может в полумраке она не так уж и заметна.
— Тут есть лаз. Я давно его нашла. А иначе гвардейцы бы меня не пустили.
Мать глядела убийственно. Агате хотелось сказать «простите, простите, я больше так не буду, только спасите от этих страшных глаз!» и убежать. Но любые извинения, даже сдержанные, сейчас не были уместны. От них станет лишь хуже.
— Как давно ты пользуешься этим лазом? — якобы безразлично спросила Сиена.
Строго спросила. Все остальные смотрели на королеву и её дочь. Кровожадное любопытство на секунду заставило забыть их о собственных склоках. Агата совсем заволновалась и выдала более развёрнутый ответ, чем планировала.
— Гуляю я здесь давно. А на собрание попала только второй раз. Я… я прошу ваше величество простить моё недостойное поведение.
Всё-таки извинилась! Что ж, хотя бы осталась стоять на месте, а не убежала с криком, чего так сейчас хотелось девочке. Совсем не ко времени её внимание привлекла потемневшая от времени картина в не менее тёмной позолоченной раме. Трудно разобрать, что изобразил там живописец, но это было красиво и как-то мистически. Агату посетило неуместное желание сказать присутствующим, что картина ей нравится. Но это уже совсем идиотство. Эрид мог бы позволить себе такое замечание, но она — нет.
— Что тебе нужно, Агата? Вход сюда запрещён, в том числе и для тебя.
Медные волосы Железной королевы, густые и короткие, делали её лицо моложе положенных лет. Сейчас она не казалась девочке матерью — скорее мачехой или старшей, деспотичной сестрой, которой недосуг возиться с нашкодившим ребёнком.