— Фьёлы ничего не брали, это сделала я. Не надо войны.
Баар запрокинул голову и громогласно захохотал. Букашка, которую по недоразумению все именуют наследницей трона, вздумала нарушить его планы.
— Этот ребёнок не в себе. Отошлите её, госпожа.
Приступ смеха закончился быстро. Теперь скельтр был настроен серьёзно. Если бы он только мог, то прихлопнул бы девчонку на месте, как надоедливое насекомое. Сиена подняла руку, призывая кагана умолкнуть и дать ей кое-что прояснить.
— Где твой дракон?
Агата этого ждала. Почему-то любое неприятное происшествие в замке связывали с её оборотнем. Нередко и на саму принцессу смотрели косо. Однако всем ясно, что такое масштабное предприятие, как кража эссенции, она не могла провернуть самостоятельно. Много ли кандидатур на роль её сообщника? Только одна.
— Я его отослала.
Как только разговор коснулся Эрида, Нердал не преминул высказаться о своём сородиче.
— Трусливо сбежал, испугавшись темницы, — отрезал он.
Ну да, кто о чём, а драконы по-прежнему выясняют, кто из них козёл отпущения. Эрида критиковали, даже когда он сидел тише воды, ниже травы, а то и вовсе не появлялся при дворе.
Но всё это второстепенное. Главной задачей для Агаты сейчас было успеть объясниться перед матерью, пока принцесса окончательно не пала в её глазах. Она рассказала обо всём. Конечно, сжато, упуская некоторые моменты, но в целом — не таясь и не оправдываясь. Все, кто здесь находился, по-разному реагировали на признание девочки. Например, лорд-адмирал нервно посмеивался и теребил рукав контуженой руки. Нергал качал головой. Он уже давно высказал всё, что думает о наследнице. Теперь его худшие предположения подтвердились: бесцеремонная, безумная девчонка, она недостойна даже находиться в этом замке, не то что носить свой титул. Проще говоря — дура. Даже сами по себе странные фьёлы смотрели на неё как на исчадие ада. Вряд ли они чувствовали благодарность за то, что девочка взяла вину на себя. Ведь изначально именно Агата поставила их под удар. А вот скельтры откровенно злились. Внезапно проснувшаяся совесть принцессы мешала им, бесила своей наивной правдивостью. Правда не была в почёте у представителей власти. И эта венценосная малолетка вздумала считать по-другому.
— А ведь маленькая королева приходила уже ко мне в лабораторию вместе со своим великолепным драконом. Ей было любопытно посмотреть на камеру обскура в действии. Любознательность, мне тогда показавшаяся похвальной…
Понять, с какой целью задумчиво поделился этим Ведун было затруднительно. Винит или оправдывает? Или же просто вспомнил и сказал в своей раздражающей, вычурной манере. Фьёлы всегда так разговаривают, даже когда все на нервах.