Отдышавшись, она поднялась. Ноги подчинялись плохо и неохотно. Шаг. Ещё. Одна из черепиц не выдержала удара ботинком и с тарахтеньем покатилась вниз, застряв на водостоке. Девочка проводила её взглядом, пошатнулась, и чуть не отправилась следом. Да, теперь возвращаться уже поздно. Здравый смысл самоустранился, не дожидаясь, пока остальные составляющие Агаты не отправятся в смертельный полёт. Ещё шаг. Черепицу покрывал налёт от дождевой воды, а между швами засели паутинки грязи. И снова кусочек керамики откололся и поспешил за собратом. Но на этот раз он миновал все безопасные участки и подбитой птицей полетел на встречу с землёй. Девочка напрягла все силы, чтобы услышать звук падения — то, как разбиваются кусочки её дворца. Но ничего не вышло: только ветер и её собственное дыхание нарушали тишину. Да ещё неподалёку развевался флаг, а где-то внизу выдыхала пар самоходная коляска. Кто приехал на ней, или же решил покинуть замок? Ночь полна тысячью звуков, а нужного не отыскать.
До конька осталось немного. Принцесса догадалась помогать себе руками. И сразу пожалела об этом: стало только хуже. Уже лишённая всяких чувств и эмоций, девочка достигла своей цели. Даже страх почти притупился. С горем пополам сделав завершающий рывок, Агата взобралась на вершину крыши и там села, позволяя безмерной усталости вгрызться в каждую связку и жилку.
Больно. Боль притупляет стыд. А пока принцесса сюда лезла, то почти забыла зачем она это делает! Не лучший способ снять стресс, но действенный уж точно: всего-то и потребовалось сменить источник страха.
Агата прикрыла глаза. Ветер был приятным, не тёплым и не холодным. Только лёгкая примесь дыма портила впечатление. Но столичные трубы давно уже стали естественной частью жизни.
Навалившаяся усталость навевала мысли о сне. Но здесь уснуть нельзя, иначе свалишься вниз. Но и спуститься уже не получится. Выход остался один — прыжок, и золотистая кровь на камнях.
Внезапно с очередным порывом ветра пришло озарение. Если девочка сейчас отдаст приказ у себя в голове, сможет как следует направить энергию мысли, то Эрид услышит её призыв и прилетит сюда. А уж забрать с крыша замка человеческое недоразумение, которое досталось ему в качестве торитт — дело плёвое. Только вот Агате не хотелось ни мыслить, ни приказывать. Странное головокружение, которое поначалу пряталось за сонливостью, сковало её, не позволяло даже пошевелиться. Всё-таки тут хорошо. Здесь не было ни Баара, ни мёртвой собачки, ни осуждающих взглядов. И не было зеркал, в которых Агата видела красивое юное лицо, которое не хотела бы ни сама видеть, ни другим показывать.