По истечению первых двух часов обстановка в обеденной зале стала разряжаться. Сановники перестали чинно орудовать вилками, будто художники кистью, и оживлённо обсуждали валюту. Закрывались глаза на те или иные предписания этикета. Агата небрежно подозвала слугу и велела принести согревающий пряный напиток: он не пользовался большой популярностью при дворе, но входил в число её любимых лакомств. Принцессе непременно хотелось угостить свою соседку. Сёстры шушукались, хихикали, и уже клевали носами, а брат преувеличенно серьёзно говорил с одним из своих наставников. Агата знала, не пройдёт и получаса, как он удерёт на другой конец стола к своим дружкам, которые уже сейчас громким хохотом подзадоривали принца. Однако он не хотел прослыть ещё более легкомысленным, чем его уже считали, и старался продержаться за светской беседой максимально долго. Хотя бы минут двадцать.
Что до самой Агаты, её высочеству сбегать было некуда. А если по правде, не так уж и хотелось. Дело в том, что за королевский стол допускались гости — две или три «штуки» за раз. Кто-то непредусмотрительный посадил принцессу рядом с женщиной из Йэрской академии. Молодой, подающий надежды учёный, в свои лета она уже добилась звания профессора. Кто бы мог сомневаться, что впечатлительная Агата будет очарована.
Принцесса смотрела на неё как на высшее создание. Эта женщина, лет тридцати, а может даже и меньше, казалась ей воплощением ума и свободы. О, никто не указывал профессору, какими делами заниматься, а каких надо избегать. Она знала о механизмах всё, что только можно, и Агата старательно выпытывала крупицы этих знаний.
— И что, водород совсем не используется?
— Нет, не используется, — улыбалась собеседница. — На самом деле водород более опасен, чем мы привыкли думать.
— Когда корабль будет готов, возьмёте меня пассажиром в первый пол? О-о, прошу вас! — Агата сложила руки в шутливой мольбе, за которой пряталась лишённая всякой надежды мечта вырваться из-под надзора. Хоть на миг почувствовать себя абсолютно свободной. Вот как эта профессорша.
Женщина засмеялась.
— Ну, на первый — это вряд ли.
Когда тема себя исчерпала, во многом благодаря тому, что остальным было не интересно столько времени выслушивать о воздушных судах, девочка стала искать другие разговоры. Такие, чтобы и соседей не раздражали и её не вгоняли в скуку. Находить компромисс — прямая обязанность принцессы. В конце стола устроился ещё один гость, знатный купец из княжеского, но варварского рода. Он оказался здесь прежде всего потому, что обнаружил талант не только к торговле, но и к шпионажу, что позволило ему со временем закрепиться среди придворных. Ходили слухи, что он, с разрешения королевы, занимается разбоем и терроризирует фрегаты скельтров — главных бунтарей империи. Усиленно напрягая слух, Агата уловила суть разговора: мужчина много путешествовал, и теперь щедро делился с окружающими своими впечатлениями. Всеобщее внимание говорило о том, что не только принцессу привлекали эти истории. Полный купец, ничем не похожий ни на пирата, ни на интригана, рассказывал о вечных снегах и пустынях, нравах и внешнем виде далёких народов так, словно перечислял, что он съел сегодня на завтрак. Даже королева, занятая беседой с мужем, время от времени внимательно рассматривала его, но по лицу Сиены невозможно понять: довольна она тем, что слышит или нет.