— Мне не за кого больше…
— Переживай о детях.
Осекает он меня так легко, что я замолкаю, потому что не могу подобрать ни одного аргумента. Я ведь и за них переживаю. Но за человека, который был ко мне добр, в отличие от его отца и матери — разве не могу тоже? Пока я думаю, что ответить, Садаев берет и подтягивает на меня край одеяла, чтобы накрыть, а потом трогает его ладонью.
— Ясен хрен тебе холодно, — констатирует он, — одеяло мокрое.
— Я умывалась и намочила футболку. Наверное, поэтому, — я прикасаюсь к груди, на которой действительно мокрые пятна от воды.
— Снимай ее. Собираешься простыть?
И остаться практически голой? В принципе, уже все равно. Рустам многое видел. Могу же потом просто накрыться, чтобы не смущать себя.
Я сажусь и, отвернувшись, стягиваю с себя плотную футболку, оставаясь в одних трусах. Дьявол. На мне обычное белье в полосочку, которое я покупала еще когда жила у родителей. Абсолютный антисекс. Даже стыдно. Несмотря на это, я чувствую, как Садаев рассматривает меня. Словно пламя лижет спину — везде становится горячо.
Вот и согрелась.
* * *
Я выкидываю футболку на пол, и ложусь обратно. Устраиваюсь у Рустама прямо под боком, прижавшись к нему спиной. Под одеялом. Там, где я его еще не успела намочить своей одеждой.
Тяжелая рука неожиданно подгребает меня еще ближе. Ладонь оказывается на моей шее, обхватывает ее и прижимает меня к груди Рустама, распиная по телу. А по моему прокатывается дрожь. Острая и горячая. Я хватаюсь за его руку, пытаясь его сдержать. Тут же понимаю, что глупо на это надеяться. Не выйдет. даже его запястье обхватить нормально не могу. Садаев слишком мощный, слишком огромный.
Дьявол. Попалась птичка в лапы тигра. Можно не трепыхаться: не отпустит. Под его кожей сталь из мышц. Такую силу и власть над собой я впервые ощутила только с Рустамом. Это даже пугает. Я никогда с таким не сталкивалась.
Рустам цепляет небрежно край белья и тянет вниз. Задницы тут же касается прохлада простыни, пока я замираю. Голая. Беззащитная. Каждым сантиметром тела теперь чувствую мужчину сзади. Гладкую, горячую кожу. Как он в мои мягкие половинки впечатывает огромный твердый орган. Такое чувство, что он становится больше и больше с каждой секундой.
Не может быть. Он так быстро… на меня среагировал?
— Рустам… — жалобно вырывается у меня.
— Что? — низкий, хриплый голос раздается прямо над ухом, — тебя это каждый день будет ждать. Привыкай.
— Ты меня пугаешь, — признаюсь я, — своим напором. Я чувствую себя немного плохо, и…