В этот момент Садаев открывает глаза и холодно смотрит на меня. Я обмираю на месте.
Черт.
У него вырывается усмешка.
— Принцесска, у тебя появились яйца, чтобы меня завалить? — интересуется хрипло он. Неужели услышал каким-то образом мои шаги? Дыхание или сердцебиение? Он ведь спал. По голосу слышу.
Жизнь сама поставила меня в ситуацию, где отступать некуда. Или я стреляю или начинаю его шантажировать.
— Отпусти моего брата, — твердо произношу я, — сейчас. Звони и прикажи, чтобы его вернули домой.
— Иначе что?
— Иначе выстрелю.
Не уверена в этом. Он не отводит взгляд, а мне трудно будет это сделать, глядя своей жертве в глаза. Мерзкий страх пробирает меня мурашками. Я даже передергиваюсь от неожиданности.
— Да ты не сможешь, — его губы снова дергаются в усмешке, — духу не хватит. Ты убивала когда-нибудь? Пушку-то хоть зарядила?
— Зарядила. Нашла у тебя патроны. Я стреляла в тире до этого, — выдыхаю я, — так что я умею это делать. Хотела тогда понравиться отцу. Чтобы он меня оценил. Поэтому будь уверен, что у меня рука не дрогнет.
Зачем я ему это рассказываю? Выдаю свои тайны. Садаев едва сужает глаза, когда я это произношу — в моем психологическом портрете, который он успел составить, появился еще один штришок. А у меня уже руки устают. Неужели он не боится? Я вообще не вижу в нем страха. Бешеная тварь.
— Хрен тебе, принцесса, — внезапно подводит итог Садаев, — клади пушку на место или устрою тебе персональный ад. Слезами умоешься потом.
— Нахер пошел, — шепчу я, — брата отпусти моего, говнюк.
— Я же сказал. Хрен тебе. Стреляй давай, коза. Будешь первой бабой, которая меня пыталась прикончить, а не трахнуть. Даже интересно. Хочу на это посмотреть.
Я сжимаю от злости зубы и прицеливаюсь чуть в сторону — возле его ноги. Может, если я отстрелю ему коленку, он станет разговорчивее. Я не уверена, что попаду в цель, а не промахнусь, но так легче: я, все же, не убиваю. Просто пугаю его.
Палец нажимает на спуск.
И ничего не происходит.
Я растерянно смотрю на пистолет, чувствуя, как волосы на затылке поднимаются дыбом. Я ведь все проверила. Предохранитель снят. Все сделала правильно.
— Бля, — слышу я хмык, — у тебя почти что стальные яйца. Можешь так не таращиться. Он неисправен. Поэтому и не в сейфе.
* * *
Я бросаю пистолет и пытаюсь рвануть в сторону выхода, чтобы сбежать. Рустам сгребает полотенце в кулак и рывком отшвыривает меня назад, на кровать. Оно слетает с меня, а я падаю на спину, и, зажмурившись, переворачиваюсь на бок. Сжимаюсь в комочек, заодно закрываясь. Хотя, уже плевать на наготу. Он меня точно убьет.