– Отлично, зайду за тобой через час.
Я посмотрела на настенные часы – они показывали ровно семь часов.
– Хорошо, – согласилась я, хотя и не понимала, зачем откладывать празднование на целый час. Однако я была слишком счастлива узнать, что Робина всё ещё не выписали и, исходя из его слов, у нас ещё есть в запасе несколько дней до этого “радостного” события, так что прилив лёгкой радости в этот момент заглушил во мне и без того отсутствующее в моём нраве излишнее любопытство.
Робин пришёл ровно через час – в восемь ноль-ноль.
– Куда мы направляемся? – интуитивно перешла на шёпот я, наблюдая за тем, как Роб оглядывается и преждевременно заглядывает за повороты.
– Выше, – коротко ответил он.
– Выше? Но мы на десятом этаже: выше больше ничего нет.
– А как же крыша? – игриво посмотрел на меня Робинсон.
– Крыша? – кажется я почувствовала, как расширились мои зрачки.
Больше мы не говорили, даже шёпотом, и мой хромающий шаг заметно ускорился, так как я реально начала бояться не успеть за своим проводником.
Ещё пара поворотов, и мы оказались в неосвещённом закоулке с узкой лестницей, отделанной старой разбитой плиткой и новыми стальными перилами. Лестница вела вверх, и там, наверху, виднелась уже открытая настежь дверь, в проёме которой можно было рассмотреть сгустившиеся на небе дождевые тучи.
– Пошли, – скомандовал Робин, после чего с нереальной скоростью начал преодолевать путь наверх. Я сразу же последовала за ним, но моя хромающая нога слишком очевидно подводила меня, поэтому в момент, когда Роб достиг лестничной площадки и оглянулся, я едва миновала середину пути и явно не имела возможности ускориться. – Тебе помочь? – серьёзно спросил он, будто, скажи я ему в этот момент, что действительно не отказалась бы от его помощи, он сию же секунду спустился бы вниз, подхватил меня и потащил к финишу.
– Нет уж, справлюсь как-нибудь сама, – усмехнулась я, продолжая с упорством подниматься вверх, одной рукой держась за стальное перило, второй рукой за внезапно начавший колоть бок.
Когда я наконец взошла на лестничную площадку, я едва ли не выплёвывала свои лёгкие от неожиданно сильной одышки, поэтому, упершись обеими руками в бока, я согнулась напополам и попыталась отдышаться.
– Да уж, тебе определённо ещё долго придётся восстанавливать свои силы, – поджал губы Роб, похлопав меня по плечу.
– Ты меня не знаешь, – я разогнулась в попытке начать дышать ровно. – Я живучая. На мне заживает лучше, чем на самой здоровой собаке.
– Верю, – улыбнулся Робин. – Но как насчёт того, чтобы прокатиться? – он метнул взгляд вбок, и я перевела свой взгляд в тот же тёмный угол. Открытую дверь подпирала дряхлая, с ржавыми колёсами инвалидная коляска.