— Убиться веником, — хмыкнула я. — Какие страсти. А он что?
— Не знаю. Обложил ее по матери и ушел. А потом пришла Красная шапочка.
Я не удержалась и захихикала, но это был короткий всплеск. Стрелка качнулась и опять вернулась на ноль.
По дороге я в основном молчала. Было душно и маятно, и красоты вокруг не радовали, даже фотографировать не хотелось. Сергей посматривал на меня искоса, но тоже молча.
Я надеялась, что прогулка по старому городу приведет в чувство, но получилось с точностью до наоборот. Оставив машину на крохотном пятачке стоянки, мы пошли пешком в гору по узкой извилистой улице.
— Странно, обычно старый город в центре, а не в пяти километрах от него, — бурчала я недовольно.
— Потому что это не город, — пояснил Сергей. — То есть был когда-то город, а потом взорвались пороховые склады, и от него ничего не осталось. Восстанавливать не стали, построили новый у моря.
— Ты хочешь сказать, мы идем смотреть на развалины?
— Ну да. А что?
— Жаль, я не знала. Если остались одни руины, значит, там уйма народу погибло. Неприятное чувство в таких местах.
— Насть, я в Ленинграде в блокаду погибло меньше?
— Ты не понимаешь, — я начала злиться. — Это совсем не то. Одно дело, когда все восстановили и люди по-прежнему там живут. А другое — когда так все и осталось. Какой-то… не знаю, страшный отпечаток. Может, я ненормальная, но после Помпей месяц спать не могла.
— Так переживала за людей, которые погибли две тысячи лет назад?
Ирония его мне не понравилась. И то, что не понимал, о чем я говорю, тоже. Хотя не мог же он понимать меня абсолютно во всем.
— Нет! Не поэтому. Потому что мне было неприятно в этом месте.
— Ну да. Темные энергии так на тебя повлияли, — усмехнулся он.
— Знаешь, давай ты туда один сходишь? А я подожду. Хотя бы вон в том кафе.
Он остановился, посмотрел исподлобья.
— Хорошо. Постараюсь не очень долго. Надеюсь, тебе хватит этого времени, чтобы успокоиться.
Развернувшись, Сергей пошел дальше, а я, чуть не плача, плюхнулась за столик под навесом. Заказала… ну да, мороженое. И только когда сточила злобно половину, потихоньку отпустило.
Может, все дело в том, что мы слишком много времени провели вместе — с нуля? Обычно люди привыкают друг к другу постепенно. Как бы ни было хорошо вдвоем, сколько бы ни обнаружилось общего, все равно это напряжение, когда целыми сутками находишься с человеком, которого еще только начинаешь узнавать. Возможно, мое непонятное раздражение — это просто желание встать на паузу, отодвинуться на безопасную дистанцию, сделать небольшую передышку.