Это был месяц адовых мучений. Мы уже встречались, но я боялась пойти дальше. И никак не могла расстаться с Никитой. Хотя и понимала, что выбор сделать придется, на двух стульях сидеть не получится. Все решилось просто. Никита залез в мой телефон, нашел переписку, совершенно безобидную, и устроил отвратительную сцену. Тем самым облегчив мне задачу. Телефон, почта, сумка — для меня это было неприкосновенным. В обе стороны. Нарушение каралось с максимальной жесткостью. В данном случае — разрывом.
С Вовкой мы поженились через полгода. Мамочка расстаралась. Роскошная свадьба, медовый месяц на Бали. В качестве подарка — ключи от большой двушки на Крестовском. С намеком, что станет нас побольше — и квартира тоже будет побольше. Впрочем, Вовка желанием размножаться не горел, хотя вскоре занял пост гендиректора канала и зарабатывал за месяц столько, сколько я за десять. Злые языки в связи с этим, конечно, потрепали его знатно, но ему было глубоко наплевать.
Идиллия продолжалась года два. А потом я начала подозревать, что он мне изменяет. Мучилась, считала себя ревнивой психопаткой. Вроде бы и поводов не было. Все на тонком уровне, на грани ощущений, поскольку до слежки я бы не опустилась никогда. Трудно объяснить, но чувствовала: он больше не мой. Не только мой. Пыталась поговорить, натыкалась на возмущение. Хуже всего, что на третьем году брака Вовка вдруг захотел ребенка. Но в таком настроении я не могла решиться. Продолжала тайком пить таблетки и говорила, что не получается.
Трудно сказать, сколько бы еще все продлилось, если бы кто-то не прислал мне фото, на котором Вовка целовался с моей подругой Лидой. Я не стала устраивать скандал, просто сунула ему под нос телефон. И он во всем признался. Что спит с ней уже второй год. И хочет уйти. Разумеется, мы никому ни о чем не сказали. Стандартная формулировка из заявления на развод — «психологическая несовместимость». Я не сомневалась, что мать во всем обвинила бы меня. От хорошей жены муж не гуляет.
Развелись мы тихо и мирно. Вовка полностью признал свою вину, имущество поделили без споров. С телеканала он ушел элегантно — в депутаты ЗакСа. Лидка тоже пыталась просить прощения, но я не стала с ней разговаривать. И вообще, по примеру Калугиной[1], ликвидировала подруг, оставив лишь несколько не слишком близких приятельниц, с которыми можно было поболтать и куда-нибудь выйти.
Все прошло. Я не сомневалась…
[1] Имеется в виду персонаж фильма Э.Рязанова "Служебный роман"