— Эм, а ты уверен, что здесь безопасно?
— Все в порядке. Если что-то будет не так, ты узнаешь об этом. Не волнуйся.
— И что это, нахрен, должно значить? — практически заорала я.
— Ш-ш. А вот кричать не стоит.
— Я не кричу! — Но, если подумать, я действительно кричу, потому что мужчина, сидящий впереди меня, оборачивается. Бек объясняет ему, что я впервые лечу на самолете и у меня небольшая паническая атака. Мужик все равно продолжает таращить на меня глаза, и мне хочется их ему выколоть, но слишком страшно. — Сделай медленный глубокий вдох и досчитай до четырех.
— И что от этого изменится? Самолет посадят?
Бек отвечает на удивление спокойным голосом:
— Нет, это поможет тебе расслабиться. Давай же. Попробуй.
Я медленно делаю вдох и задерживаю дыхание. Потом он говорит:
— Теперь выдохни и сосчитай до четырех. — Он продолжает подбадривать меня, пока я не чувствую себя лучше.
— Лучше?
— В какой-то мере. Мне нужна еще одна «Мимоза».
— Тебе придется подождать, пока мы не наберем высоту в десять тысяч метров.
— Я не знаю, что это значит.
Он объясняет мне, как происходит полет, что экипаж должен оставаться на своих местах, пока пилот не разрешит передвигаться по борту самолета. Это происходит, когда самолёт набирает десять тысяч метров, и если не идет речь о турбулентности, которой сегодня не предвидится.
— О, — все, что я могу сказать. — Как ты справляешься с этим все время?
Он улыбается, а я на секунду думаю, что, если забраться к нему на колени, все будет гораздо лучше. Но я бы выглядела как тряпка, а кто захочет жениться на тряпке?
— Ты привыкнешь к этому. — Он берет меня за руку и пытается улыбнуться, но это больше похоже на шутливую гримасу. — Перестань думать об этом, Печенька.
— У меня мурашки по телу от этого места, у тебя такого нет? Я имею в виду, мы находимся в ревущем куске метала, который летит со скоростью света.
Бек пододвигается ближе ко мне и говорит:
— Не все настолько плохо. Со скоростью света? — Он вскидывает брови, и фыркает.
— Ты же понял, о чем я. — Я прикусываю нижнюю губу.
— А сейчас ты ведешь себя, как Инглиш, когда она не получает желаемого.
Я хмурюсь, выпячиваю грудь вперед, и возражаю:
— Вовсе нет.
Вдруг Бек хватает меня за руку и овладевает моим ртом в страстном поцелуе. Воздух покидает мои легкие, когда Бек зарывается пальцами в мои волосы. Он наклоняет мою голову, углубляя поцелуй, пока идеальные губы вкушают и ласкают меня, пока я не забываю, в каком аду нахожусь. Затем облизывается и заявляет, что я самая вкусная «Мимоза», которую он когда-либо пробовал.