Во время праздника мать Изольда заметила в глазах сына беспокойство и тревогу, и чем разгульней было веселье, тем отчетливее читала она тоску на его лице. Светозар не отплясывал с друзьями, а ходил раздражительный и резкий. Предчувствуя неизбежное, Изольда села с сыном в горнице вечером при свете лучины[35] и попросила поделиться тем, что его угнетало все последнее время.
– Мам, мне надо опять отправиться на три, четыре дня в лес.
– И зачем на этот раз? – голос матери задрожал.
– На поиски редких ягод к зиме. Знаю, что ты предложишь пойти с дядей или с кем-то из друзей, но я не могу никого взять. Это дело касается только меня и моего пути. Опасности нет, но не хочу никого подвергать лишнему риску. Ты будешь тревожиться, но по-другому я не могу – наворачивающиеся слезы на лице матери заставили Светозара поспешно добавить – впрочем, как скажешь, так я и сделаю. Если не отпустишь, для меня это будет тяжелым ударом, но я смирюсь.
С этими словами сын покорно положил голову на колени матери. Изольда, успокоившись, печально промолвила:
– Видишь, сердце материнское не обманешь. Чувствовала, что на что-то настраиваешься. Горько мне, что все мои трое мужчин такие непоседы. Отец ваш навсегда ушел, Олег уехал за лучшей долей по службе, и ты у меня еще вроде бы не возмужал, а уже рвешься из дому со своими знахарскими делами. А мне одной в избе сидеть, вас всех дожидаться… Почему тебе корабельного дела мало? Что дома не сидится, не понимаю…
Светозар поднял голову и решительно произнес:
– Хорошо мам, я никуда не пойду. Не могу тебя мучить, раз так тяжело дается отпускать меня.
Он встал, подошел к окну и стал всматриваться в лунное небесное светило, грустно улыбающееся в ответ. Мать Изольда приблизилась к сыну, положила руки на его плечи и произнесла:
– Обещай быть очень осторожным, всегда дважды подумать, прежде чем подвергнуть себя опасности. Помни, что я всегда буду ждать у этого окошка, а тяжелее всегда тому, кто ждет. Это самая страшная мука. Вырастешь, родишь детей и тогда вспомнишь мои слова.
Младший сын повернулся, обнял мать, и они долго так стояли, поглощенные своими думами.
Через один полный оборот луны Светозар отправился прямиком к речному чудищу, принявшему его как долгожданного гостя. Водяной горячо поприветствовал и отметил, что лицо и взгляд приобрели черты мужающего русского юноши. Сам Водяной, довольный, возлежал на ложе, и движения его были медлительными и вялыми. Он посетовал, что температура воды снижается, хочется все больше спать и что в конце осени они отправятся на зимовку. Все похождения Светозара он выслушал с большим вниманием и серьезностью, уточнял кое-что для себя, осведомлялся, как выглядела и чувствовала себя баба-яга Верунга, что было нацарапано на бортах корабля, не забыв спросить и про её самочувствие. Наконец, речное чудище сползло с трона и, обняв молодца за плечи, громогласно произнесло: