Приглашаю, танцуем. Спрашиваю: «Почему так поступила?» Отвечает: «А ну их!» Провожаю. Говорим, говорим, говорим… Оказывается, моя ровесница, учительница начальных классов. Я не пропускал ни одни танцы, если был свободен от полетов и дежурства. Дина появлялась редко, а без нее было неинтересно. Когда провожал, она каждый раз подводила меня к разным домам. Говорила, что тут живут подруги-учителя. Не-сколько раз я пытался поцеловать ее, но каждый раз она говорила: «Саша, не надо, мне и так с тобой хорошо».
Пришел сентябрь. В Советской Гавани это чудесный месяц. Теплый, сухой, звонкий. Провожая через молодую березовую рощу, мы вышли на поляну. Посреди поляны лежала старая замшелая лиственница. Уселись. Яркая луна бликами играла на траве. Дина рвала мелкие осенние цветы и клала их в нагрудный карман моей вельветовой куртки.
Прижавшись к плечу, прошептала: «Саша, а я замужем». Сердце мое екнуло и защемило. Я оторопел. В мозгу мысль: «Если она замужем, то с ней что-то надо делать». Но как это все делать, с чего начинать – я не представлял, и ужас охватил меня. Рассказала, что муж на 20 лет старше. Женат второй раз. Она жила в пригороде Серпухова, где на улице все знают друг друга. Он моряк. Приезжал в отпуск. Красивая форма. Денежный. Родня, соседи сосватали. И после окончания училища увез в Советскую Гавань.
Зимой в филиале Дома офицеров я увидел их. Очаровательная женщина шла рядом с тщедушным низкорослым мужчиной, краснощеким, лысым, с пушком волос за оттопыренными ушами. Как я узнал позже, это был начфин военно-морской базы.
Тосковал я по ней неимоверно, часто видел во сне. Все лето 1952 года Дина на танцах не появлялась. Осенью друзья передают: «Саша, тебя хочет видеть Дина». Прихожу на встречу. Двухкомнатная квартира заполнена молодыми женщинами. Шум, гам. Собралась интеллигенция базы.
Увидел Дину, обрадовался, зарделся. Нас оставили одних. Дина взяла мои руки, головой приникла к груди и сказала: «Саша, я развелась с мужем, меня сватает командир торпедного катера старший лейтенант, ты его знаешь – Олег, но я хочу быть с тобой». Я опешил и растерялся. Мысли бежали одна за другой: «Ну почему я должен жениться на женщине, когда я не познал, что такое девушка, кроме того, после мужа она дарила себя Олегу. Выходит, я становлюсь разрушителем двух судеб». После долгого молчания ответил: «Пусть будет Олег, вы, видимо, давно дружны, не буду рушить то, что вы решили».
И сейчас в старости, когда уже большие внуки, я иногда терзаюсь, а правильно ли я поступил, где ниточка нашей судьбы. Может, мы ее рвем зачастую сами.