Болела поясница. Правая нога плохо слушалась. Голова разламывалась. Майор Устюжанин лежал на больничной кровати, изнывал от жары. Запахи пота и дезинфицирующих растворов раздражали нос. Хотелось выбраться на свежий воздух. Просить медсестру было стыдно, а соседей по палате тем более, ранения их были серьезные. У него всего лишь контузия. Стали всплывать подробности последнего боя. Полк менял дислокацию. Перебрасывали под Кандагар.
Колонны шли побатальонно с разрывом 1,5–2 км. Связь поддерживалась постоянно. Кругом безжизненная пустыня, ни кустика, ни деревца. БТР подбросило. Удар был такой силы – крышки люков слетели с петель. Онемевший Устюжанин, шаря, нашел запасный люк. Открыл и вылез. За ним трое офицеров штаба. Солдаты охраны, сброшенные с брони, отряхивая пыль, поднимались с земли. Двоих пришлось уложить на обочину дороги, до подхода санитарной машины. Из-за валунов велся пулеметный обстрел, особенно досаждал крупнокалиберный. Колонна остановилась, оказалось, что был подорван и замыкающий БТР. Огонь был такой плотный, что невозможно было откинуть голову. Духи били из подствольников и минометов у изгиба сухого русла реки.
Мины падали то тут, то там, нанося урон личному составу. От огня пулеметов можно было спрятаться за броню, от мин некуда.
Справа и слева от дороги зыбучие пески – с дороги не свернешь. Командир батальона оказался сильно контужен. Не говорил, а только мычал, показывая рукой на Устюжанина. Было ясно, что надо брать командование на себя, организовывать оборону, не ждать, когда моджахеды один за другим сожгут БТР. В первую очередь надо было подавить огневые точки противника, которые наносили наибольший урон. С двух БТР открыли огонь по крупнокалиберному пулемету, который вскоре замолчал, но миномет бил без остановки. Устюжанин передал командование командиру 2-й роты. Взял комендантский взвод и по руслу реки стал пробираться к миномету. Русло было неглубокое и сильно петляло. На четвереньках, сдирая кожу на коленках, продвигались к миномету. От последнего изгиба забросали миномет гранатами.
У молодого солдатика граната выскользнула из рук и упала под ноги Устюжанина. Он сорвал с головы каску, накрыл гранату и ногой вдавил ее в песок. Взрывом его отбросило на камни. Стрельба прекратилась. Духи отходили. Устюжанин то терял сознание, то приходил в себя. К месту боя подходили другие батальоны. По отходящей к горам группе духов вели огонь вертушки. Настоящего боя не было, а батальон потерял четыре БТР: два на подрыве и два сожженные ракетами, двое убитых и шестеро раненых.