Мигалька усмехнулась.
– А ты мне еще тогда понравился. Не трус, как рыжая, не высокомерен, как брюнет. Там еще кто-то с вами был, не помню уже.
Она помолчала, видимо, ожидая, что Рей напомнит ей. Но тот, к собственному удивлению, и сам не помнил, кто был четвертым в команде. Гизарра прокашлялась и вновь заговорила, не ослабляя хватки ни на минуту:
– Так что ты тут делаешь, легат? Да еще и в этом потешном наряде?
– Я… – прохрипел воин. – Служу Даорану.
Это известие не вызвало никаких изменений на лице мастера. Лишь ноздри ее пару раз с шумом выдохнули воздух. Помолчав, она произнесла:
– Мда. Я боялась этот ответа, видит Единый. Что ж, легат. Ты сильно разочаровал меня. Но Конор в нейтралитете с Тьяго, потому я не могу устранить тебя так, чтобы это не вызвало разногласий между столицами. Просто знай – здесь ты никогда не станешь своим, а там, на родине, ты уже чужак.
Она отпустила Рея. Тот прокашлялся, потирая шею.
– Я родился и вырос здесь. В Коноре оказался случайно. Знаете, жизнь странная штука. Она учит приспосабливаться, порой, к таким обстоятельствам, что ни один писатель не выдумает. Вот я и приспосабливаюсь, сражаясь за себя и свое благополучие. И спокойствие тех, кто оказывается рядом. А за что сражаетесь Вы?
Гизарра поправила меч, спрятанный в штанине шаровар, затем подняла взгляд вверх, туда, где между крыш домов было видно кусочек голубого неба.
– За правду. Я боюсь, что если не буду сражаться, если мой народ вновь потеряет право голоса, его историю перепишут, перечеркнут, забудут… я боюсь, что нас просто не станет. За это я сражаюсь.
Со стороны улицы послышался певучий голос Карьяна, который искал Рейгара. Гизарра вновь обнажила меч, вопросительно уставившись на воина. Тот примирительно поднял руки.
– Я не выдам Вас. Уходите.
Мигалька кивнула и побежала вдоль дома. Рейгар проводил ее взглядом, и лишь когда женщина скрылась за поворотом, пошел на голос Карьяна. По дороге он понял, что она так и не отдала клинок. Не то, чтобы Рейгар сильно жалел о нем – нож был слишком украшен камнями и резьбой и потому постоянно выскальзывал из рук – но Рейгар переживал, где теперь может всплыть это оружие.
«А если потом начнут проверять, и его не окажется как раз только у меня, могут быть проблемы».
«Ты слишком плохо думаешь о Гизарре. Не думаю, что ей нужно тебя подставить».
«Она сражается за правду. А правда каждый день новая».
Поэтому, выйдя к Карьяну, Рейгар состроил самое озабоченное лицо и внимательно смотрел себе под ноги. Начальник живо поинтересовался:
– В чем дело? Где ты был, друг?