Алина вернулась в комнату шагнув в портал с мужем, он проверил, что опасности нет, следователи тоже давно покинули место происшествия.
— Все спокойно, можешь отдыхать, а мне нужно узнать, что маги смогли обнаружить.
Мужчина покинул спальню жены, а Алина выдохнула — обошлось. Она не испытывала страха пребывая в своих комнатах и все же прошлась по всем комнатам, пытаясь уловить, что скажет интуиция. Все было тихо.
Девушка остановилась в розовой гостиной у картины, за которой пряталась загадочная стеклянная дверца. Алина решила попробовать ее открыть с помощью своей крови, раз они так могут договора заключать, почему бы не запереть дверцу без замочка на кровь или магию. Девушка аккуратно проткнула пальчик, поморщившись, от неприятных ощущений, и помазала выступившей капелькой ручку. Однако ничего не произошло, дверца отказывалось реагировать. Алина пробовала и так, и эдак прикладывать ладонь, все напрасно. Ладно, позже попаданка еще что-нибудь придумает. Она решительно вернула картину на место и пошла готовиться ко сну. Растяжка перед сном, водные процедуры и вскоре девушка сладко спала, уставшая и довольная.
Ей было хорошо, очень-очень хорошо. Большие теплые руки скользили по чувствительной коже, хотелось выгибаться. Она ощущала короткие, чуть влажные поцелуи по всему телу, слышала свои тихие стоны удовольствия. Ее пьянила та нежность, с которой ее ласкали руки и губы, под ними она раскрывалась и погружалась в небывалое удовольствие. Алина приоткрыла глаза и увидела себя в зеркале на потолке. Мысль, что у нее нет зеркал в таких экзотических местах, вытеснило несколько деталей. Во-первых, она была собой, Алиной, в своем собственном теле, стройном и подтянутом — это ввело в еще большую эйфорию и радость от происходящего. Она безумно соскучилась по себе. Во-вторых, она была обнажена. В-третьих, с ней был муж, Северьян, что немного удивило, но не вызвало хоть какого-нибудь негатива. Ну и, как вишенка на торте, в-четвертых, он был в двойном экземпляре, но и это показалось только приятным дополнением, какая разница сколько — главное до безумия хорошо.
Все это коснулось лишь края сознания девушки, как нечто неправильное в картине мира, но не отвлекало от происходящего. Более того, что она сама начала принимать более активное участие в творящемся безобразии. Она поймала губы ближайшего Северьяна и с упоением целовалась, пока ее руки с не меньшим удовольствием дарили наслаждение восставшему достоинству мужчины. Другой Северьян, ласкал ее в самых укромных уголках пальцами, губами же выкладывал дорожку на спине к плечам и шее.