–Откуда вы родом? – не удостоившись ответа, продолжила Энривег.
Харвиг подтолкнул Гвийона плечом. Тот нехотя обернулся.
–Я р-родом из Кимру. – прокаркал он.
–И как же вы очутились здесь?
– Это был долгий путь.
–Гвийону двести семь лет! – сообщил Харвиг.
–Поразительно! Должно быть, вы многое повидали?
–Немало… – согласился Гвийон. – Но врятли бы мне удалось это, если бы не один человек.
–Кто?
–Он спас меня, пушистого желторотого птенца, от неминуемой гибели…
Теперь уже почти весь главный стол прислушивался к их разговору.
–И кто же был этим человеком? – заинтересовался Рунольв.
–Да, кто? – поддержала Энривег.
Гвийон, надувшись, молчал.
–Так кто же был тот достойный человек? – подняла брови Айфе.
–Ва-аал! – вдруг слишком громко, на взгляд Харвига, каркнул ворон.
Все, включая обитателей дворца, что сидели поблизости, вздрогнули. Неподвижными остались только Эб и высшая.
Гвийон величественно расправил крылья и замер. Теперь на него смотрел весь Трапезный Зал. Харвиг увидел своих друзей, которые успели занять места за крайним длинным столом и взирали на птицу с поражёнными лицами. Даже обслуга в золотистых передниках остановилась. На короткое время настала полная тишина…
Затем на голову ворона что-то обрушилось, он суетно замахал крыльями и с пронзительным «Кар-рр!» повалился на пол.
Все устремили взгляды наверх. Под сводом, над столом высшей, сгрудилась вся стая манхуров. Некоторые держали в лапах куски пахлы.
Пока Харвиг и Энривег поднимали Гвийона, Айфе встала из-за стола.
–За неуважение, проявленное к нашему почётному гостю, манхуры будут наказаны. Вы немедленно отправитесь в оранжерею и проведёте там все три праздничных дня.
Айфе села. Под сводами Трапезного Зала поднялась тихая суета. Наконец вниз спрыгнул один манхур с серой всклокоченной шерстью и на задних лапах приблизился к столу анхов.
Все, включая Гвийона, затаили дыхание.
Зверёк протянул к высшей лапку, словно умоляя о чём-то. Айфе вздохнула.
–Ну хорошо… Гвийон, я думаю, будет правильно доверить судьбу этого манхура тебе.
–Мне?! – Гвийон растерянно оглядел всех присутствующих.
–Конечно! Ты можешь наказать его одного, либо чертог покинет вся стая.
–Кар-рр… Я прощаю всех!
–Ты слишком великодушен, Гвийон… Пусть будет так! – согласно кивнула Айфе. – А ты не попадайся нам на глаза.
Манхур пискнул и в тут же исчез.
–А теперь, – возвысила голос высшая, – начнём трапезу!
Собравшиеся принялись поливать разложенную в широких, низких блюдах пахлу из стоявших перед каждым кувшинов. Надпись на них гласила: «Тахгар».
Для Гвийона был установлен отдельный прибор. Харвиг полил обе пахлы.