Девочка, смеясь, попыталась взобраться на невысокий бетонный парапет, к которому крепилось металлическое ограждение пляжа, но оступилась и сорвалась с него, ободрав коленки. Смех тотчас сменился криком, из глаз брызнули слезы. Мать бросилась к ней, склонилась, разглядывая длинные царапины, наполняющиеся кровью прямо на глазах, заохала, принялась что-то искать в сумке. «Бедненькая! – донеслось до Льва ее утешительное бормотание. – Что же ты такая неосторожная! Ничего, до свадьбы заживет. Сейчас… Вот, салфетки есть». – Женщина приложила к ранам дочки два белоснежных квадратика. Лев смотрел, как мать успокаивает ревущую девочку, и вдруг все его тело от головы до пят прошило сильным нервным импульсом озарившей мозг догадки. В памяти внезапно возникло событие из его жизни, так похожее на то, что он видел сейчас, только произошло оно не на морской набережной, а в московском парке, где они гуляли с Раей в первый теплый летний день, наслаждаясь свободой: он как раз пошел в отпуск, а у Раи начались каникулы – и в обычной школе, и в балетной.
Как балерина дочь делала успехи; Лев замечал это и без ее хвастовства и демонстрации новых возможностей, таких, как «шпагат» и «мостик». Рая похудела, но в то же время стала ощутимо сильнее. На руках и ногах налились изящные упругие мускулы, и вся ее фигура стала точеной, как у лани, а тело – гибким, как ивовый прут. Энергия в юном организме била через край, и в тот день Лев никак не мог уговорить дочь спокойно идти рядом. Она перемещалась по дорожке парка вприпрыжку, подгоняла его, называя сонной гусеницей, забиралась на бордюр и шла по нему с закрытыми глазами, балансируя расставленными в стороны руками. Лев сердился, чувствуя, что добром это баловство не кончится, и так и вышло: Рая споткнулась и растянулась во весь рост на асфальте на глазах у прохожих. Он подхватил ее, рыдающую, на руки и сел на скамейку, устроив у себя на коленях, злясь и жалея дочь одновременно, но та заставила его расхохотаться, горестно проревев: «Я не балерина! Я же просто неуклюжая корова! Я опозорилась!» Лев был потрясен: дочь переживала не из-за разбитых коленок, а из-за того, что у нее не вышло показать ему какой-то балетный трюк! «Чего веселишься?! – сердито крикнула Раюшка, услышав его смех. – Все, не буду больше ходить на балет! Я там хуже всех! Ничего у меня не получается!» Она даже покраснела от злости, удивив его тем, как сильно она, оказывается, переживает из-за своих неудач. Горькие слезы непрерывным потоком текли по ее щекам, и она размазывала их грязными ладошками, протяжно воя и вызывая косые взгляды прохожих. Одна женщина даже подошла и поинтересовалась (у нее, а не у Льва!): «Детка, кто тебя обидел?» «Никто!» – прорычала Рая, отняв руки от лица и сделав «страшные» глаза. Женщина поспешно пошла дальше, а Лев думал о том, как успокоить дочь, пока кто-нибудь не вызвал полицию. Вдруг люди решат, что девочка находится в опасности, и этот мужчина, даже если он, и правда, ее отец, что еще надо выяснить, наверное, плохо с ней обращается. Разбирательств с органами опеки ему совсем не хотелось, тем более, что неполные семьи, где детей воспитывают отцы, а не матери, и так всегда под пристальным вниманием.