В Большой город Олех, Ферюзе и Рогдай въехали в сгущающихся сумерках. Все путники сильно устали, а Ферюзе была еще испугана и подавлена неизвестностью. Несмотря на то, что девушка никогда не покидала великую степь, казалось, что ей совсем и неинтересно знать, как живут люди за пределами степи. Ни каменные дома, ни масляные фонари, которые впервые увидела Ферюзе, совсем не привлекли внимания. А вот сама степнячка своей необычной одеждой приковывала взгляды немногих прохожих, которые еще не укрылись за стенами своих домов. Виданное ли дело, чтобы девка зараз и платье и штаны надевала!
На постоялом дворе, на котором решили остановиться Олех с Рогдаем царила мешанина запахов. Парни тут же сглотнули, голодные животы заурчали. Ферюзе же наморщила носик — ужасные запахи, духота и высокие жесткие лавки, на которых горожане умудрялись сидеть. Девушка примостилась рядом с Олехом на лавку и с недоверием посмотрела на миску, которую перед ней поставила девушка разносчица. Парни уже во всю работали ложками. Рогдай удивленно посмотрел на Ферюзе и ободряюще сказал:
— Ты попробуй! Это, конечно, не баранина, всего лишь зайчатина, но вкусно.
Но Ферюзе продолжала с недовольной гримасой разглядывать содержимое миски. Рогдай толкнул под столом ногой Олеха:
— Скажи ей, чтоб поела. Она и так худая — кожа да кости, еще помрет от голода.
Олех повернул голову в сторону Ферюзе и сердито буркнул:
— Ешь, нечего в гляделки с зайчатиной играть.
Ослушаться мужа нельзя и Ферюзе осторожно, будто перед ней ядовитая змея, попробовала мясо. Распробовав, принялась уже уплетать за обе щеки. Наблюдая за Ферюзе, Рогдай прятал улыбку. Какая она забавная, эта степнячка. Забавная и красивая. Даже сейчас, после долгого пути, усталая и грустная, степнячка все равно была хороша. Рогдай подавил вздох — такая красота и не ему досталась.
В небольшой комнате, которую выделил хозяин двора, Рогдай с наслаждением вытянулся на полатях. Хорошо — то как! На сытый живот и поспать можно. Но тут парень услышал приглушенные голоса за стеной — Олех и Ферюзе. Все хорошее настроение мигом испарилось. Голос Олеха был сердитый, а Ферюзе, казалось, что-то робко возражала. Раздался стук двери, а потом в комнату Рогдая постучали. На пороге стоял Олех. Ничего не объясняя, Олех стянул рубаху и устроился на вторых полатях. Рогдай удивился:
— А ты чего тут?
— А где мне еще быть?