Крепко держа за руку, Макс волок меня в подъезд, как маленькую. Консьержка подозрительно взглянула на нас поверх золотистых очков. Мой же взгляд упал на родную газету. Опять Настя Макимова в центре внимания?
– Поднимайся. Я сейчас.
Перегнувшись за конторку, я попыталась прочитать текст. Не получилось.
– Мадам Тесьен! Позвольте на минутку?
Женщина протянула толстушку и натянуто улыбнулось.
– Извольте, мадемуазель. Вы вновь на первой полосе.
Даже не знаю, когда меня успели сфотографировать. Сразу несколько снимков. Вот я валяюсь на газоне в весьма неприглядной позе, вот надо мной склонился врач. И снова я, вползающая в карету скорой помощи. Яркий заголовок. «Всего несколько часов назад на нашего корреспондента было совершено дерзкое покушение. Но правда восторжествует!»
Я машинально потёрла синяк на лбу. Какая правда? Теперь Главный решил делать имя не на репортаже, а на моих злоключениях? Похоже, он уже выставил собственный наряд из всех штатных репортёров, чтобы те, не дай Бог, ничего не упустили. Я уже представляла, как выползаю из-под обломков разбившегося самолёта, выкатываюсь из-под копыт взбесившейся лошади, выскакиваю из жерла извергающегося вулкана, и тут же слышу щелчки фотокамер.
Вернув газету, я сделала лишь шаг, как услышала страшный грохот. Дом содрогнулся, и мне на голову посыпалась розовая штукатурка. Вне себя от ужаса, я помчала вверх, совершенно не обращая внимания на крики консьержки.
– Мадемуазель! Вы куда? Стойте! Сейчас крыша рухнет!
Рухнет, не рухнет. Это не имело значения. Главным оставалось то, что наверху, в маленькой съёмной квартире, где только что произошёл взрыв, находился мой близкий друг. Перепрыгивая через две ступеньки, я неслась на нереальной скорости, и остановилась только на своём этаже. Мелкая пыль, кружившая в воздухе, моментально забилась в нос и в глаза. Я медленно вошла в проём с раскуроченной дверью и прикрыла рот ладошками. Крик застрял в горле. Передо мной под массивной деревянной полкой, висевшей на стене, лежал Макс.
Преодолев страх, я присела и прижала два пальца к сонной артерии. Жив. Жив! Склонившись, уловила слабое дыхание.
Выбежав в коридор, закричала, что есть сил:
– Мадам Тесьен! Скорую! Срочно!
― Не волнуйтесь, мадемуазель, с Вашим другом всё будет в порядке. ― Врач ободряюще кивнул. ― Завтра Вы сможете навестить его.
Я осторожно дотронулась до Макса. Он всё ещё находился без сознания, но его жизни ничего не угрожало.
– Так-так. И снова здравствуйте, мадемуазель Максимова! ― Я вздрогнула. Позади меня стоял Гвен Стар. ― Предупреждал же, что наш разговор ещё не окончен.