— Сказали же не выходить из кабинета, — прохрипел он, голос был разъярённым, я задрожала всем телом, меня буквально трясло, — успокойся.
Бросил он мне и, убрав руку ото рта потащил за руку за собой обратно в кабинет. Оказавшись внутри он набросился на меня.
— Ты чего там забыла?
— Я, просто ждала вас, ждала, мне стало скучно и вышла на голоса, — ответила я, не понимая еще до конца, что это было.
— Больше не смей ослушиваться моих приказов.
— Но это не ваш приказ, мне та Мэри Попинс сказала, — оправдывалась я.
— Она моя правая рука в этом доме, и без моего согласия даже слова не вымолвит, она передала мой приказ.
— Я вам не рабыня, что бы выполнять ваши приказы, то есть ты, — пыхтела я словно паровоз
— Как же с тобой сложно, М-и-я.
— А я и не просила брать меня к себе, отпустите мне не приятно находиться в доме в месте с порно студией по соседству.
Я скрестила руки, ревность набирала обороты, теперь я окончательно поняла, что это были его жены или девушки, не важно, мы в Абу-Даби, и они живут тут по закону многоженства. Он живет с ними с тремя женщинами под одной крышей, извращенец, а целует меня, как же мне противно стало, я хотела реветь и бежать, а еще блевать. Мне стало противно даже воспоминание о вчерашних поцелуях. Я почувствовала себя одной из них, очередной любовницей, которую трахают на равно со всеми, а может и вовсе все вместе.
— Пустите меня, пожалуйста, — взмолилась я, голос охрип, и я еле сдерживала слезы.
— Мия, — совсем иначе произнес он мое имя, впервые, он называл меня так ласково и нежно, — я бы не хотел, чтоб ты все это видела.
— Но, увы, уже поздно, — слезы вырвались наружу
— Диабло, — прокричал он и сжал меня в крепких объятиях.
— Пустите меня, пожалуйста, я никому не скажу, — я заливалась слезами.
Он тихо рассмеялся.
— Маленькая несносная дикарка, — прошептал он мне на ухо, — мне плевать, кто узнает, для меня было важно твое неведение.
— Почему? Чтоб брать меня, когда вам удобно и обманывать? — я в конец заревела, зарывшись к нему в грудь
Он ласкал мои длинные волосы, наматывая на пальцы мои локоны.
— Ступай домой, тебе надо успокоиться.
И все, это все, что он мне сказал, убив во мне все живое одним лишь предложением. Яркие краски Абу-Даби погасли в одно мгновение, я хотела просто улететь обратно и забыть его и его чертов гарем, навсегда.
— Да, отец, я все понял, нет, не нужно никого посылать, нет, я не буду пачкать руки об этого грязного ублюдка, парни разберутся.
Жозе Пэрес был сложным человек, а еще он был моим отцом, вести с ним дела было очень опасно, каждую неделю кто-то сходил с рельсов и мне приходилось заниматься зачисткой. Для этого у меня был спец отряд, натренированные бойцы, они выполняли всю грязную работенку. Приехал Марко и я спешил к нему, увлекшись разговором с отцом, я не заметил маленькую девочку с огромной шляпой, которая впечаталась в меня и обмазала мороженным.