– Чего это Вы, Вадим Дмитриевич?
Большой босс уселся рядом и обтёр лицо прохладной водой из ручья.
– Не поверишь, Дарья, но я тут ни при чём.
– Ага, так и поверила. Просто против моего природного обаяния ещё никто не устоял.
Вадим зарычал и поднялся на ноги.
– Сама снимай Хронос, держи в руке. И чтобы не потеряла! ― он погрозил пальцем.
Да, удивительно правильное решение! Можно подумать, на моих ладонях росла шерсть или чешуя, а не кожа.
Порывшись в объёмных карманах многофункциональных археологических брюк, полубог протянул перчатки с отрезанными пальцами.
– Надевай. Я Хронос сверху примотаю.
Когда с упаковкой меня в перчатки и в меня артефакта было покончено, над благословенным оазисом поднялась луна. Я даже не думала, что она может оказаться такой огромной. Мало того, стало опять светло, как днём, но только воздух перестал дрожать и прожигать внутренности, а ветер принёс долгожданную прохладу.
– Нам пора, профессор.
Лесли пожал Вадиму Дмитриевичу руку, а потом обратился ко мне.
– Всего доброго, девушка. Как закончу дела в Фесе, присоединюсь к вашей группе. Надеюсь, ещё увидимся.
Шеф подобрал мой рюкзак и потянул за руку. Я плелась по дорожке, выложенной камнем, сжимая пальцами ценную вещицу. Если раньше эго зашкаливало, ассоциируя меня с великой, избранной, незаменимой, то сейчас я чувствовала себя фанерной коробкой, упаковочной бумагой, словом, предметом для переноски маленького, но очень важного груза. Не хватало адреса получателя на груди и сургучовой печати на попе.
Оглядевшись в поисках автомобиля, вопросительно взглянула на босса.
– Не смотри так, Дарья, сломался.
– И что теперь? Пешком?
Один из бедуинов подвёл к нам невысокого двугорбого верблюда. О, Боже! На его спине красовалось седло.
– Не смотрите так на меня, Вадим Дмитриевич! Я не знаю, как этим управлять.
Тем временем жвачный друг человека согнул все четыре колена и подмигнул мне выпученным глазом. Вадик хохотнул.
– Лезь. Не бойся. Это самый безопасный вид транспорта.
Усевшись поудобнее, схватилась руками за выпуклость впереди. Бедуины приторочили к животному наши рюкзаки (чемодан шефа остался в Фесе) и отвесили млекопитающему звонкий пендель под зад. Верблюд вскочил сразу на четыре копыта и помчался по песчаным барханам шустрым кабанчиком.
Было весело. Первые два часа. Потом онемела спина, и жутко заболела филейная часть. У меня, не у верблюда. Четвероногое бежало, как ни в чём не бывало, изредка издавая странные звуки.
– Я… я… ой… стой… стойте, шеф.
Вадим натянул поводья, и умное транспортное средство тут же плюхнулось на четвереньки.