– Что ещё, Дарья? Пить хочешь или наоборот?
Моё тело просто рухнуло в песок. Потирая ягодицы, я тихо скулила.
– А, понятно. ― Мой персональный мучитель покопался в своём рюкзаке и вынул тюбик с мазью. ― Снимай штаны. Намажу копчик, а то завтра ходить не сможешь.
Пока я набирала в лёгкие побольше воздуха, чтобы выпалить всё, что думаю о нашем путешествии, глотнула килограмм песка. Кашель, слёзы из глаз…
Вадим не церемонился. Стянув с меня шорты вместе с трусами, чуть приподнял попу, мою попу, и выдавил на неё щедрую порцию прохладного геля. Длинные пальцы тут же принялись втирать субстанцию с запахом ментола в кожу, ловко массируя ягодичные мышцы (все шесть) и копчик. Это было даже приятно. Нет, это было очень приятно. Я не выдержала и замурлыкала. Вот лежала бы так и лежала! Из блаженства вывела очередная глупость шефа.
– А у тебя красивая попка, просто мечта любого археолога.
Трусы с шортами поползли вверх. Пошатываясь, я поднялась на ноги.
– Если Вы ещё чего-то во мне не разглядели, но очень хотите, говорите здесь и сейчас. Мне перед Лесли неловко было.
– Это ты о сисях? ― рассмеялся Вадик, ― Так они же у тебя в лифчик упакованы.
– Но лифчик прозрачный! ― я перешла на визг, ― а, что касается трусов, то Вы их сняли, вообще сняли!
– Но тут и свидетелей кроме меня и верблюда нет.
– Но Вы-то есть!
– Ладно. ― Шеф схватился за голову. ― Ты только не верещи. Хочешь, я покажу тебе свою задницу, и мы будем квиты.
– Не-е-ет! ― вскочив на ноги, запрыгнула в седло. ― Нам ещё долго?
– Часа два.
Я проснулась в палатке. Даже не помню, как мы доскакали, как меня перетащили внутрь и, о, ужас, как раздели. Похлопав рукой вокруг, отыскала свои вещи. Натянул на мне же выстиранную майку, изрядно помятые шорты и на четвереньках поползла к выходу. О, боги! Все мечты и желания раскинулись передо мной огромным археологическим лагерем, и этот лагерь уже проснулся и зажил своей удивительной жизнью. Туда-сюда сновали люди разных национальностей, палатки, домики, техника для снятия многослойных пород. С наслаждением втянув в себя воздух приключений, я зажмурилась от удовольствия.
Рядом что-то икнуло. Я вздрогнула и открыла глаза. А, знакомый верблюд. Пережёвывая какой-то на первый взгляд несъедобный куст, парнокопытный лихо подмигнул. Возможно, у бедняги нервный тик? На всякий случай подмигнула в ответ.
Сделав пару шажков на четырёх конечностях, я вылезла ровно наполовину, когда мой взгляд упал на кисти рук, моих, между прочим, рук. Крик, который вырвался из груди, заставил бедное животное подпрыгнуть и часто заморгать уже двумя глазами. Люди тоже остановились, и только одинокий агрегат, отдалённо напоминавший экскаватор, продолжал гудеть. Я орала, не помня себя от ужаса, пока собравшаяся толпа не расступилась, и передо мной не возникли высокие ботинки сорок четвёртого размера, покрытые дорожной пылью.