— А ты, Зуля, – говорит он мне, – прыгнешь через пять секунд после того как последний из нас выбросится. Через пять секунд, ясно? А то опять унесет тебя за километр…
Я киваю. Мне очень хочется не подвести нашу команду. Я очень старательна. Отсчитываю пять секунд и последней оставляю самолет. Вижу: все наши парашютисты в кругу. Ребята, задрав головы, смотрят, как я снижаюсь. Не подведу, ребята! Я приземляюсь в самом центре мишени. Правильно рассчитал Саша Казарин! Трибуны взрываются дружными аплодисментами.
А теперь расскажу, как я, сама того не желая, выкупалась в Москве-реке.
Это было в предпоследний день слета. Большая группа парашютистов, в том числе и я, поднялась в воздух на четырехмоторном тяжелом бомбардировщике «ТБ-3». Никогда еще эта машина не поднимала столько людей. Мы не могли поместиться в просторном фюзеляже, и некоторым пришлось расположиться в утолщенной части крыла, примыкавшей к корпусу корабля.
Прыжок предстоял одновременный, мы все должны были выброситься из двери фюзеляжа, из люков и с обоих крыльев. Дверь выходила на правый борт, и попасть на левое крыло можно было лишь перебравшись через фюзеляж. Вот почему, мне перед прыжком пришлось совершить короткое, но богатое ощущениями путешествие: вслед за несколькими другими парашютистами я вылезла через люк пулеметной турели на фюзеляж и, ухватившись за поручень, поползла к левому крылу. Мощный, упругий поток воздуха обрушивается на нас; чуть расслабишь руку – мигом сорвет с самолета. Да, это тебе не «У-2»!.
Добрались. Стоим на крыле, прижавшись к фюзеляжу и крепко держась за поручень. Сигнал! Один за другим прыгают мои товарищи. Быстро иду след за ними и оказываюсь у края крыла. Оттолкнулась. Пошла вниз. Выдергиваю вытяжное кольцо, привычно шуршит шелк за спиной. Будто могучая рука рывком останавливает мое падение. Надо мной раскинулся светлый купол. И сразу – тишина.
Я восторженно гляжу вниз на Москву. Какая она красивая! Бесчисленные крыши, пустая зелени парков, ровная стрела Ленинградского шоссе, синяя-синяя излучина Москвы-реки…
Тут я спохватываюсь: меня же несет прямо к реке. Залюбовалась Москвой и забыла расчет приземления… что же делать? Скользить уже поздно. Перекрещиваю лямки, разворачиваюсь по ветру, изо всех сил тяну в строну от реки. Еще мгновенье – и я валюсь на берег у самой кромки воды. Но купол ложится на воду и тянет меня за собой. Я отчаянно цепляюсь за какие-то доски, за траву – какое там! С пучками травы в обоих руках я оказываюсь в воде. Барахтаюсь, пытаюсь освободиться от подвесной системы… Чьи то сильные руки вытаскивают меня из реки.