А над всем этим чудесным миром заливаются невидимые жаворонки. Яшка Петух тотчас же начинает их передразнивать. У Шурки не выходят из головы Катька и дядя Игнат. "Ну, погоди, Растрепа, - думает Шурка, - я тебе припомню. Никакая ты мне больше не невеста, и я тебе не жених!" А дядя Игнат смотрит на Шурку карим незрячим глазом и будто жалостно просит: "Муху сгони, Шурка. Мешает мне глядеть муха..."
Холодно Шурке, вздрагивает он и ежится.
- Как думаешь, - осторожно спрашивает он приятеля, - покойники ничего не видят? И не слышат?
- Вона! Почище нас с тобой.
- Значит, и дядя Игнат... сейчас нас... видит и слышит?
Яшка перестает свистеть. Темными пятнышками проступают на его побелевших щеках веснушки.
- Да... ежели он... за нами пошел, - шепотом отвечает Яшка.
Они тихонько оглядываются и крестятся.
- Царство ему небесное! - громко, уважительно говорит Петух.
Шурка повторяет за ним:
- Царство небесное... дяденьке Игнату. - Становится полегче и не так холодно. - А мы, Яша, с тобой умирать не будем. Эге?
- Дурак! Это старые умирают. А мы - маленькие.
- А помнишь... Васютка Барабанов умер?
- Ну и что?
- Так ведь он тоже маленький был... трех годков.
Яшка остановился, подумал.
- Он не умер, - сказал Петух убежденно. - Мне мамаха сказывала Васятку ангелы на небо унесли.
- А нас... тоже могут... унести?
Яшка выразительно свистнул.
- Ты яблоки у Быкова в саду воровал? - насмешливо спросил он.
- Воровал.
- В великий пост молоко хлебал?
- Немножко...
- Ну так как же тебя могут ангелы на небо унести? Ты - грешник... И я - грешник... Я даже сметану в пост пробовал.
Шурка облегченно вздохнул.
- Это хорошо... Мне что-то не хочется на небо. А тебе?
- И мне не хочется... Давай пеклеванник есть?
- Давай.
Друзья набивают рты пеклеванником. Идут молча, изредка еще пугливо оглядываются. Но в просторном поле одни пахари да грачи, а в небе солнце и жаворонки. Бормочет по-прежнему ручей в овраге, и тропинка бежит по жнивью, ведет ребят все дальше. Ветер усиливается, приятно холодит лицо, и за крутояром, как всегда неожиданно, сквозь зеленую дымку ольшаника рыжеет Волга, затопившая кусты и камни.
И Шурка с Яшкой, жуя пеклеванник, начинают петь без слов, сперва тихо, словно про себя, потом громче и громче, и вот уже они горланят на все поле, и жаворонки подтягивают им.
Глава VII
СКАЗКА ПРО СЧАСТЛИВУЮ ПАЛОЧКУ
Домой Шурка возвращается поздно вечером.
От рубашки и штанов пахнет дымом костра. Саднят царапины на икрах. Пятки за день так отстукал - не ступишь. Устал Шурка. И мочи нет, как есть хочется.