Но помыться-то надо, подумала Света. И внезапно покраснела, кое-что осознав. Даже уши загорелись.
Если она сутки провалялась в хижине без сознания, то Ульф все это время был вместо сиделки…
Успокаивало одно — он по-прежнему ее хотел. Значит, она ему не опротивела?
Света торопливо переступила. Слишком большие для нее штаны остались на камне. Она, не нагибаясь, стряхнула с ног кожаную обувку, и шагнула к краю валуна.
— Прыгай, я поймаю, — предложил Ульф, глядя снизу.
Но Света, запоздало устыдившись своей наготы, присела боком. Кое-как оперлась одной рукой о камень и коснулась ступней озера.
Ульф не соврал. Под поверхностью, покрытой рябью, вода была теплее воздуха. Или дело в том, что кожу под водой не выстуживал ветерок?
Рука Ульфа вдруг легла на ее ногу. Когти скользнули вверх, прошлись по коже бедра. Затем он потянул Свету вниз, подставляя плечо под ее руку, вскинувшуюся в поисках опоры. Одной ладонью подхватил сзади, под ягодицами…
Она повисла на нем, неловко обняв. Тело Ульфа было восхитительно горячим. Вода, плеснувшая уже у бедер, все-таки холодила тело. Но руки оборотня обнимали — и грели.
— Мерзнешь? — негромко спросил Ульф, глядя Свете в глаза.
Затем притиснул к себе еще крепче. А Света мотнула головой, внезапно обрадовавшись тому, что ощущала. Жар его тела, прохлада воды, хватка его рук…
Жизнь. Он живой, она живая.
— Зато мне жарко, — уронил Ульф. — Потому что ты со мной. И я рад тому, что Локки когда-то отправил меня к колдунье. И…
Он повел головой, ноздри длинного носа дрогнули. Объявил уверенно:
— Может, в глубине души ты и не рада, что так вышло. Но сейчас тебе со мной хорошо.
Света хотела что-то сказать, но не успела. Ульф внезапно шагнул назад, и вода холодным шелком скользнула по ее спине. Она выдохнула придушенно, почти судорожно обхватив Ульфа ногами. Ощутила вдруг, как в нее ткнулась мужская плоть — уже налившаяся, вздыбленная, прикрытая лишь тканью штанов. Скользнула, уперлась в холмик между ног. Горячее прикосновение в холодной воде…
Света замерла. То ли сочетание холода и тепла было виновато, то ли все пережитое — но дышать стало трудно.
А потом губы Ульфа коснулись шеи, и тепло их обожгло кожу. Света вздрогнула.
Ей самой не верилось — один поцелуй, одно объятье, и она уже на все готова. Даже пальцы на ногах от желания поджались. Хотелось не просто обнять его, но сползти еще ниже…
— Пахнешь цветами, — пробормотал Ульф, оторвавшись от Светиной шеи. — Сильно. Однако я обещал тебя помыть.
Растопыренные пальцы гребнем прошлись по ее спине, от шеи до ягодиц. И снова. И опять.