— Что произошло? — спросил я, поворачиваясь в сторону Кучерявенко.
Он собирал у стеллажей рассыпанные ракетные патроны.
— Доигралась она, вот что, — ответил старик.
— А точнее нельзя ли? — прикрикнул Рысаков.
— Да чего точней! Возилась с ракетницей у костра, заряжает, разряжает, мне показывает, пропади она пропадом! Чуть насмерть не перепугала.
— Как же все-таки выстрел произошел? — допытывался я.
— Кто-то винтовочный патрон швырнул в костер. Он взорвался, я испугалась и нажала крючок. А щеку, наверное, поранило осколком патрона, — подавленно пробормотала Ирина.
— Как раз самолет откуда-то принесло, девчонка заохала, а тут патрон… Кто это шутками такими занимается, хотел бы я знать! — негодовал Кучерявенко.
Самолет над лагерем больше в ту ночь не появлялся. Мы сделали вид, что не придаем событию особого значения, успокоили Ирину, посоветовали товарищам итти спать. Но я и Рысаков долго еще не ложились, обсуждая происшествие. Случайно ли обстоятельства сложились так, что зеленая ракета взвилась над лагерем именно в то время, когда пролетал немецкий самолет, или это злой умысел? Абрам Яковлевич, которого мы допросили наедине, начисто отрицал злое намерение и всячески выгораживал Ирину.
Мы стали наблюдать за девушкой. Пока все шло по-прежнему. Ирина и в трудовой и в бытовой обстановке работала безотказно. Вместе с Сергеем Рыбаковым и Сашей Карзыкиным она поймала в Утах крупного вражеского разведчика. При содействии колхозников разоблачив шпиона, она связала его и доставила в лагерь. Он прибыл из Почепа. Между полозьев под санями шпиона мы нашли привязанную винтовку. На допросе он признался, что прибыл с целью разведки партизанских баз и дал нам ценные сведения.
Ирина вела дружбу со всеми хлопцами, но ближе всех была с Цыбульским. Он играл на скрипке, она пела, и нам казалось, что именно на этой почве они и подружились. Во всяком случае с Цыбульским Ирину видели чаще, чем с другими.
Девушка волновалась, когда Цыбульский уходил на разведку или на операцию. Трогательно, почти не стесняясь посторонних, она просила, чтобы Цыбульский был осторожен, не лез на рожон. Ничего удивительного в этой просьбе не было. Цыбульский по-прежнему воевал отважно, рискованно и брал на себя задания одно опасней другого.
Очень заботился Цыбульский об установлении связи с соседними партизанскими отрядами. Рысаков не разрешил ему заняться этим делом. А к этому времени как раз установилась у нас связь с одним из отрядов Навлинского района. В целях конспирации только один человек у нас и один человек у навлинцев знали расположение наших лагерей.