Еще одним учеником Спераиндео являлся аббат Самсон Кордовский († 890). Блестящий знаток богословия и латинской грамматики, переводчик с арабского на латынь при дворе эмира, он был обвинен в ереси Остегесисом, епископом Малаги, верным слугой эмира Мухаммада I. Церковный собор в Кордове лишил Самсона сана, однако ему удалось оправдаться благодаря покровительству Валенсия, епископа Кордовы; тем не менее Самсон не избежал изгнания в Тукци (современный Мартос), тогда как Остегесис продолжал плести против него интриги при дворе при поддержке самого влиятельного христианина в Кордове того времени – Кумиса Серванда. Самсон решил действовать открыто и направил своему главному противнику свой блестящий труд – «Апологию против неверных». Остегесис не решился игнорировать этот шаг, и обвинения в ереси были сняты. Вскоре после этого появилось еще одно произведение Самсона – «О степенях родства»; из поэтических произведений сохранились три короткие эпитафии.[112]
Идеи, близкие изложенным выше, звучат в христианской поэзии, в текстах, созданных младшими современниками кордовских мучеников – Викентием Кордовским (ранее 850 г.), а также Киприаном Кордовским и Рецесвинтом Кордовским (оба – вторая половина IX в.).[113] Близкие идеи звучат в анонимных «Истории Мухаммада», сохранившейся в составе «Апологии мучеников» Евлогия, а также фрагмента, озаглавленного «Выдержка из книги Мефобии».[114]
Особо стоит оговорить тот факт, что мосарабская агиографическая традиция складывалась далеко не только под впечатлением от движения «добровольных мучеников». В ІХ–Х вв. были написаны две поздние версии жития Ильдефонсо Толедского, созданные толедским епископом Сиксилой, а также Псевдо-Элладием.[115] Особняком стоит небольшой трактат Леовигильда Кордовского, вероятно пресвитера базилики св. Киприана, под названием «Об одеянии клириков» (ок. 864 г.).[116]
В целом мосарабское наследие оставило значимый след в истории христианской культуры, который не ограничивался одним лишь Аль-А́ндалусом: перебираясь с мусульманского юга на христианский север, образованные клирики приносили с собой и традиции учености, восходящие к позднеримскому и вестготскому времени, тем более что на севере полуострова мосарабы селились компактно, долго сохраняя свою культуру. Надолго сохраняли они и связи с малой родиной, тем более что отъезд в христианскую Испанию объяснялся не столько целенаправленными религиозными преследованиями, сколько политической нестабильностью. Лишь на рубеже XI–XII вв., с приходом на полуостров альморавидов, в короткое время практически все христиане покинули Аль-А́ндалус. Вместе с ними ушла и традиция христианской культуры.