— Все сейчас в школе, наверное обеденный перерыв. Поезжайте туда, опросите тех учеников, на которых я вам указал. Спросите слышали ли они вчерашние угрозы, если да, то идите к директору, если нет, то бросайте мою тощий задницу в тюрьму, в таком случае там мне будет безопаснее, чем дома с ним, — я ткнул пальцем в отца.
— Уж в этом не сомневайся, — сухо ответил он.
— Просто сделайте это прямо сейчас. Это повеселит ребят больше, чем что-либо другое в этом году! За час управитесь, — настоял я.
Детектив раздраженно посмотрел на меня, и затем встал.
— Капитан ни за что мне не поверит. Скоро вернусь.
Мужчина вышел.
Как только Ричи покинул нас, ко мне обратился отец.
— Разве можно так говорить с полицией?
— Чарли, все в порядке, он справился, — сказал Штайнер.
— Папа, я не был ни груб, ни нагл. В этой ситуации я, можно сказать, глас разума!
— Карл, я не знаю, чем ты собираешься заниматься в жизни... но если получишь диплом юриста, то тут же свяжись со мной, — Штайнер одобрительно посмотрел на меня.
Я улыбнулся и благодарно кивнул.
— Спасибо, а теперь перейдем к части два. Я не мог обсуждать это перед детективом, так что нужно разобраться.
— С чем разобраться? Что за часть два?
— Иск против тех троих и их родителей.
— Что?! — отец подпрыгнул от неожиданности и уставился на меня.
Штайнер был спокойнее.
— Иск? На каком основании.
— Гражданский иск, основанный на нападении, вымогательстве, нанесенном моральном уроне, выслушанных оскорблениях... я не знаю, мне плевать. Вы адвокат, так что разберетесь.
Штайнер просто закачал головой.
— До суда это не дойдет, ты уничтожил тех ребят.
— Да, уничтожил. И они все попадут в госпиталь, и их счета будут огромны. И если мы не подадим иск, то они подадут его на нас сами.
Отец взволнованно переменился в лице услышав это. Он не обдумал такой исход.
— Они в любом случае могут подать иск, — сказал Штайнер.
— Я знаю, но плевать. Их обвинят в уголовных преступлениях, я понимаю, что все будет оспорено, и в колонию никто не отправится, но сам факт того, что они что-то оспаривали является доказательством вины. В гражданском суде такие вещи куда проще доказать, чем в уголовном. К тому же, у меня не будет никаких записей о приводе, а парней исключат. Мы выиграем быстрее, чем вы скажете "Оп".
— Ага, лет через десять. Разбирательство может длиться вечно.
Я улыбнулся:
— Не думайте, как адвокат, думайте как родитель. Они не захотят долго разбираться с этим вопросом. Они захотят избавиться от этой проблемы как можно скорее. Думаю... по четверти миллиона с человека сойдет.