Тихие, как смерть, она и солдаты Телеянска скользнули в холодную Сельгу.
Блейды следовали за Галиной, а Гетен ощущениями был с ними. Вода мерцала вокруг нее. Она добралась до земли и выбралась на берег.
— Они нашли цепь, — шепнул он Сене, который вглядывался во тьму, сжимая перила. — Тише, — прошептал Гетен жене, хотя она его не слышала. — Не давайте цепи плескаться.
Они сделали, как он надеялся. Смятение душ охватило Гетена, когда погонщикам и стражам перерезали глотки. Движение цепи дрожало в нем, ее медленно опускали через упряжь, звено за звеном, она опускалась в воду, но не издала ни звука.
Он затаил дыхание, убийцы и его жена вернулись в воду и следовали за веревками к кораблю. Он не расслаблялся, пока Галина не забралась на палубу, мокрая и довольная.
— Тише, — прошептала она.
Сеня подал сигнал грести снова. Корабли направились вперед, рассекали воду, миновали место, где была цепь.
Крик донесся с берега:
— Эй! Провисает!
Гетен выругался под нос.
Сеня крикнул:
— Гребите сильнее!
Матросы прикладывали все силы.
Их корабль миновал черту.
Мужчина в тумане крикнул снова:
— Проснитесь, лежебоки! Вы упустили цепь. Если я переберусь туда, я сорву с вас кожу и отправлю королю Валдраму.
Галина прошла по палубе. Дуэш и Гвин двигались за ней, рыча.
— Разнеси мой голос, — сказала она Гетену. Их второй корабль еще не миновал черту.
Он кивнул и сосредоточился на звуке магией.
— Давай.
— Bit meg, stihle uor! — выругалась она на налвикском, звуча сонно и пьяно.
Стражи и погонщики засмеялись на северной стороне реки, пока их лидер стал ругаться. Они приняли Галину за мертвую женщину-погонщицу. Они грозили переплыть и показать ей, как мужчины тянули цепь. Она сказала им, что они не могли даже за свои концы потянуть, так что она сомневалась, что они впечатлят ее с цепью. К этому времени второй корабль миновал затонувшую цепь, гребцы старались, мышцы были напряжены на руках и спинах, когда она крикнула:
— Я найду настоящего мужчину. Я слышала, урсинианцы как жеребцы. Мне надоели крохотные овечки из Налвики.
Погонщики и стражи кричали, но они не стали плыть на лодке и выполнять свои угрозы. Видимо, им не хотелось перебираться через реку во тьме, даже если оскорбления были жестокими.
Она прислонилась к борту рядом с Гетеном и взяла полотенце из руки матроса.
— Тебе это слишком сильно понравилось, жена.
Она усмехнулась.
— Налвики — свиньи. Если есть шанс оскорбить армию Валдрама, я его использую. Они на моей земле.
Матросы и солдаты Телеянска рассмеялись. Им нужно было повеселиться, как и ей. Гетен заметил, как они обходили его, когда он шел по палубе, нервно поглядывали на Гвин и Дуэша, когда он призвал их быть его глазами и ушами в тумане.