- Сколько? – хрипло выдохнул он, смотря на меня снизу вверх.
- Что? – я не знала, как действовать в таких ситуациях. И была пьяна, как и он.
- Сколько он заплатил тебе и пообещал заплатить? – спросил император. – Я дам тебе вдвое, нет, даже втрое больше, если ты покинешь мой дворец и больше не вернёшься.
Я сглотнула.
- Боюсь, что это невозможно, - выдавила из себя я и попыталась выбраться из капкана его рук, при этом, не касаясь дорогого чёрного сюртука перепачканной кремом рукой. Сбежать мне не дали: хищник захлопнул капкан, запустив одну руку в каштановые волосы, другой сжав талию.
Тарелка с пирожными выскользнула из рук и разбилась у нас под ногами. Император пошевелил пальцами той руки, что накрывала мою талию, и магическое пламя заставило испариться и осколки, и объедки.
- Сколько? – почти горячее дыхание обожгло моё ухо. – Просто назови ту цену, которой ты ему стоила, те деньги, в которых так нуждаешься, и я дам их тебе. Не нужно будет пытаться полюбить и понять высокомерного монстра.
В его голосе как будто сквозила горечь.
- Дело не в деньгах.
- А в чём? В том, что ты хочешь снять с меня проклятие? – мужчина усмехнулся и переместил руку с волос на шею. Он не душил, зверь внутри меня даже не почувствовал исходившей угрозы, но это было предупреждающее касание. – Просто уйди сейчас с деньгами. Не уйдёшь – значит, будешь согласна на всё. Ну? Берёшь деньги?
Мои ноздри затрепетали. Я была пьяна. Чувствовала себя непривычно и глупо. Не особо подбирала слова. Могла либо молчать, либо сказать что-то, вроде…
- От вас пахнет вишней. Я люблю вишню.
Император на мгновение сжал руку на моей шее, но тут же её оттуда убрал и провёл костяшкой указательного пальца по моей щеке.
- Твоя ошибка.
А потом его губы, все ещё хранившие вкус выпитого им за вечер вина, резко накрыли мои.
Мне было больно. Приятно. Кисло. Сладко. Горько. Его поцелуй оказался переполненным всем, чем только можно, терпким, выбивающим почву из-под ног, таким, что руки мои затряслись, и взметнулись, вцепившись в чёрную одежду. Я боялась упасть.
- Ты не целовалась прежде? – удивлённо спросил он, отстраняясь от меня. Я резко убрала ладони с его тела, заметив, что на плече остался след от крема.
- Извините, - пробормотала, отводя взгляд от испачканного сюртука. Император недоумённо вскинул бровь.
- Это ты за неумение целоваться сейчас извинилась?
- А за него тоже надо?
Он как-то странно хмыкнул и подхватил пальцами мой подбородок.
- Так за что ты извинялась?
Тут пришёл мой черёд удивляться.
- За вашу одежду. У меня был… крем на пальцах, и я… забыла, - пояснила, стыдливо глядя на измазанную чёрную ткань.