— Если бы ты перед отъездом удосужился заглянуть в книгу по истории Триша, то понял бы, — сказала я, глядя на него с превосходством. Мне иногда нравится поддразнивать его, давая понять, что я начитаннее, чем он. На самом деле это неправда, но забавно смотреть, как он начинает оправдываться, хотя иногда это бывает опасно — можно схлопотать по башке. — Это Невидящее Око, местный артефакт, единственная вещь, оставшаяся от той эпохи и попавшая мне на глаза. Кроме, конечно, дворца наместника. А эта штука стояла в храме. И таблички «руками не трогать» там прибито не было. Кстати, ты обратил внимание, что нам пока попадаются только люди? И это в мире, славящемся своим разнообразием!
— Ммм… — промычал он с глубокомысленным видом, рассматривая мой трофей. — Дочь Верховного жреца не совсем человек. — Я от удивления открыла рот. — Слишком уж раскосые у нее глаза, да и зрачки какие-то странные, что-то в них словно мерцает…
— Ну ты даешь! Где же она тебе подвернулась?
— Как где, в его доме, конечно! Такой пестренький домик, этажа на три, чуть левее того дворца, украсть который тебе не удалось.
— Чего ты туда полез? — спросила я, с трудом удерживаясь, чтобы не огрызнуться.
— За информацией. Не одна же ты у нас делом занимаешься.
— Ну и… — подбодрила я брата.
— Ну и ничего! Все рукописи свежие, на стенах цветочки намалеваны, даже в молельне ни одной человеческой статуи нет, все осьминоги какие-то да жабы с выпученными глазами. А бог солнца — в виде диска. Фантазии у людей — ноль.
— Не отвлекайся, — сказала я, направляя его в нужное русло.
— В молельне были какие-то книги, но рассмотреть их поближе я не успел. Вошла она. — Мне показалось, что в его голосе звучали нотки восхищения. — Не знаю, что она подумала, но ты бы видела, какие искры у нее из глаз посыпались! А какая у нее грудь! — Тут братец закатил глаза и сладострастно зачмокал.
— С чего ты решил, что она его дочь? — прервала я его сладостные воспоминания.
— Она сама так и сказала. Убери, говорит, свои грязные руки, скотина, от дочери жреца Ирелии, пока гнев солнцеподобного не испепелил тебя. — Ага, судя по всему, лицезрением бюста братец не ограничился.
— Какое деликатное воспитание, я бы на ее месте гнева ждать не стала, а лично оторвала бы тебе не только руки, но и дурную голову как абсолютно ненужную тебе часть тела.
— Спасибо за сочувствие, дорогая. А кто просил тебя хватать чужие вещи без спроса? Ты умудрилась настроить против нас светскую власть, и теперь в глазах закона мы просто воры. А ты знаешь, что здесь делают с ворами? Их варят в кипятке… по частям! — Он меня достал.